На крыльях мечты

Между тем жизнь в поместье проходила в полном спокойствии и безмятежности. Сестры наслаждались своим садом, тайными прогулками к реке, поездками в город. По воскресеньям все отправлялись на воскресную мессу, по четвергам Марисоль встречалась и беседовала с падре Алехандро. Иногда их навещали соседи – помещики из других усадеб, и сами они тоже побывали в гостях у некоторых из них. Марисоль подружилась с дочерью владельцев соседнего имения, Инес, которая была на год ее моложе. Они жили в столице, Вальядолиде, а на лето приезжали отдыхать в свое поместье. Но у них не было такого сада, водоема и бань, как в поместье де ла Фуэнте, и девушка с удовольствием гостила у своих соседей почти каждый день. Втроем они выезжали в город, в сопровождении доньи Энкарнасьон, управляющего Хуана, и всем было хорошо. Марисоль, казалось, забыла обо всех своих невзгодах, но все же в ней уже не было той прежней беззаботности, как раньше. На переносице у нее пролегла морщинка, лицо уже не казалось таким сияющим, а в глазах иногда проглядывала печаль.

Так пролетело лето, и нужно было возвращаться в Мадрид. Исабель должна была продолжить свое обучение в монастыре. Донья Энкарнасьон соскучилась по сыновьям, а Марисоль – по своему хору.

Перед отъездом Марисоль еще раз встретилась с падре Алехандро.

– Я рад, что ты немного отошла от своих переживаний, – ласково сказал он ей. – Ты повеселела, это хорошо. Хорошо было бы, если бы ты помирилась со своей подругой, если Богу будет угодно.

Марисоль вспомнила об их последней встрече с Еленой на кладбище, о проклятьях в ее адрес, и тяжело вздохнула.

– Не знаю, возможно ли это, – сказала она.

– Что ты думаешь делать, дочь моя? – спросил падре Алехандро.

– Буду продолжать петь в церковном хоре, помогать матери по дому, а дальше …, не знаю, – задумчиво сказал она.

Они помолчали.

– Падре, – неожиданно вдруг сказала Марисоль – все-таки, как-то я не могу понять одну вещь. Неужели это Бог так постановил, что его служители не должны иметь семью, или это придумали люди?

Священник опешил. Он вспомнил, что девушка уже задавала ему подобный вопрос, но он так и не дал ей вразумительного ответа.

– Я скажу тебе вот что, дочь моя, – начал он, – действительно, нас так учили и убеждали в этом, но, если честно, я сам не очень верю, что это воля Божья. Я слышал от путешественников, побывавших в дальних странах, что там служители Бога могут жениться и иметь семьи. Однако, – он приблизил к ней лицо и понизил голос, – то, что я тебе сказал, это должно остаться между нами. Не вздумай где-нибудь кому-нибудь сказать об этом. Забудь о том, что я тебе поведал – ради твоей же безопасности. В нашей церкви принято так, как есть, и если ты с чем-то не согласен, ты – еретик, и тебя ждут все круги ада.

Марисоль вздохнула.

– Я вас поняла, падре, – тихо сказала она. – Буду молчать. Жалко, что мы ничего не можем изменить.

– Пока да, – сокрушенно сказал падре Алехандро. – Может быть, когда-нибудь наши потомки станут более свободными и счастливыми.

Марисоль распрощалась с падре. Она не знала, что больше никогда его не увидит. На следующий день они вместе с матерью и сестрой покинули свое поместье и отправились в Мадрид.

Глава 13

В Мадриде Марисоль и донья Энкарнасьон остались вдвоем из всей семьи. Исабель вернулась в монастырь кармелиток, чтобы продолжить свою учебу. Роберто почти все время проводил в Толедо на службе его величества, там же находился и младший брат Марисоль, Хорхе Мигель. Обычно оба брата приезжали домой на выходные, и для доньи Энкарнасьон это был настоящий праздник.

Марисоль решила вернуться к своим репетициям в церковном хоре. Это было для нее единственным развлечением. После трагической гибели Энрике Родригеса отношения с их семьей были разорваны, других близких подруг у девушки не было. Она общалась только с девушками из хора, но они были из другого круга, и не были приняты в их доме.

Прошло три недели, и жизнь как будто начала возвращаться в обычную колею, но тут на семью свалилась новая неприятность. За лето как-то се забыли о Хосе Марии, который претендовал на руку Марисоль. Но вот он внезапно появился в их доме и снова напомнил об обещании Марисоль стать его женой.

Ни Марисоль, ни донья Энкарнасьон не были в восторге от его возвращения. Девушка сказала ему, что она вряд ли выйдет замуж, так как собирается в монастырь. Донья Энкарнасьон решила серьезно поговорить со своим родственником. Она объяснила ему, что он не так все понял, что тот случай был просто недоразумением, и велела, чтобы он оставил в покое ее дочь и их семью.

Однако Хосе Мария был не из тех, кто так просто отступает от намеченной цели. Он во что бы то ни стало решил добиться своего. Он стал следить за Марисоль, и узнал, что она несколько раз в неделю ездит в храм на репетиции церковного хора и на церковные службы, на которых уже пела с другими певчими. Несколько раз он наблюдал, как она выходит из храма, и наконец, решился подойти и поговорить с ней, когда девушка направлялась к своей карете.