На крыльях миражей

Увы, его сон – лишь несовершенная голограмма желанной мечты. Сейчас мама остановит попутную машину, разбудит и отвезёт туда, где совсем другая жизнь, где вокруг простирается море любви, но он в ней лишь равнодушно-безучастный зритель из самых последних рядов.

Зеркальная копия Часть 1

Весна прогонит зиму с крыш -

Финал игры давно известен…

Но, что же ты со мной творишь,

Когда мы вместе!

Лора Катаева

Однояйцовые близнецы Жанна и Бэлла Мартыновичи были неразлучны с момента рождения. Сёстры были похожи как две дождевые капельки, с той лишь разницей, что одна из них, Жанна, появилась на свет значительно раньше, на целых сорок минут.

Мама, Изольда Игоревна, учительница домоводства в общеобразовательной школе, несмотря на педагогическое образование и приличный стаж работы на ниве воспитания, детей не любила, но талантливо играла роли, как идеальной родительницы, так и преподавателя.

Девочки всегда были стильно и чистенько одеты, абсолютно одинаково, с отличием лишь в цветовом оттенке бантов. Шила, вязала и изобретала фасоны нарядов мама с удовольствием. Это было её основной работой и одновременно хобби. Готовила Изольда Игоревна тоже восхитительно, творчески разнообразя меню, постоянно совершенствуя оформление блюд, от чего испытывала эмоциональное и эстетическое наслаждение.

Квартиру Изольда Игоревна содержала в изумительном порядке, выдумывая оригинальные интерьерные модернизации, постоянно обновляя планировку обстановки в комнатах, с изяществом и шиком декорируя пространство эффектными деталями, изготовлению которых посвящала время без остатка.

Накормленные, чистенькие, нарядно одетые девочки, увы и ах, были предоставлены сами себе. С ними никто не играл, не читал им книг, не гулял.

Маме было не до этого. Её романтическую душу терзали обширные творческие планы, идеи и фантазии. Женщина мечтала состояться как личность, быть узнаваемой. Дети, увы, воплощению творческих планов мешали, но это были её девочки, с чем приходилось считаться.

Как только сёстры научились ползать, мама изготовила весьма симпатичную, практичную и функциональную перегородку в дверь, раз и навсегда определившую для них границы и способы возможных коммуникаций, а так же мастерски вписала в пространство развивающий комплекс, с всевозможными физкультурными приспособлениями для физического развития.

Лазить на высоту, висеть и прыгать девочки научились самостоятельно, причём раньше, чем ходить. Весьма опасные и рискованные пируэты родителей не пугали.

Шум, отвлекающий маму от вдохновляющих творческих увлечений, немедленно, бесцеремонно и властно пресекался подзатыльниками с немедленной постановкой в угол. Попытки нарушить границы дозволенных передвижений наказывались изоляцией в ванной с выключенным светом.

Стоило маме насупить брови, принять грозный вид и устрашающе выставить в их направлении указательный палец, как приказ, отданный порой без единого слова, лишь жестами, неукоснительно, почти моментально исполнялся.

Даже на то, чтобы раздеться и лечь в постель, нужно было спрашивать разрешение, причём коротко и чётко выражая просьбу. Пререкаться, комментировать указания, тем более плакать, не дозволялось вовсе.

Такое жёсткое воспитание позволяло Изольде Игоревне работать в школе, не прибегая к услугам детского сада и няни. Сёстры оставались в доме без риска для целостности квартиры, самостоятельно структурировали своё время и не доставляли хлопот.

Дети поминутно высчитывали по большим дизайнерским часам, выполненным мамой в сказочном стиле, время, когда необходимо производить те или иные действия. К её приходу в детской комнате наводилась безукоризненная чистота, гарантирующая Изольде Игоревне заслуженный отдых.

Папу, Виталия Анатольевича, человека свободной профессии, имеющего свою студию, точнее помещение, предоставленное музыкальному коллективу, устраивало подобное семейное мироустройство.

Конфликты в семье возникали лишь по причине недостатка средств, отчего жене приходилось довольно часто брать заказы на разработку дизайнерских нарядов, которые она не воспринимала как творческий процесс, поскольку приходилось идти на поводу у заказчиков, что Изольда Игоревна считала эстетическим и эмоциональным насилием, что лишало её творческой энергии.

Необходимость лицемерить нарушала гармонию и целостность её хрупкого духовного равновесия, разрушающего возможности пространственного и художественного воображения, что заставляло нервничать. Внутренние противоречия вынуждали женщину прибегать к крайним мерам, которые успокаивали, одновременно лишая вдохновения. Способов релаксации было несколько: медикаменты, алкоголь и безудержные, с рыданиями и агонизирующими криками эротические забавы.

Первые два способа мгновенного возбуждения и возвращения после страстных оргий обратно на грешную землю использовались продуманно, эффективно, однако их применение было ограничено выходными днями и прочими независящими от неё обстоятельствами.