На крыльях миражей

Когда удавалось какое-то время сохранять в тайне сокровенное и не поддаться непреодолимому желанию раскрыть секрет тайника, девушки чувствовали себя волшебниками и магами, которые могут всё.

Сейчас Бэлла чувствовала нечто похожее, с той лишь разницей, что игры стали взрослыми, таили в себе не только наслаждения, но и опасность, неизбежность которой подчиняется её сокровенным желаниям, обитающим в границах личной власти.

Чем ближе она знакомилась с Ромкой, тем больше находила в нём достоинств, практически не наблюдая недостатков. Возможно, это иллюзия, но приятный морок так не хочется беспокоить, чтобы ненароком не разрушить милую романтическую сказку. Ведь Бэлла знает на примере родителей, насколько хрупкими могут быть отношения между мужчиной и женщиной.

Оставаясь девочкой, она чувствовала себя ответственной и взрослой, заботясь о сестре, маме, теперь ещё и о Ромке. О таком замечательном Ромке, что сердце замирает даже от произнесённого про себя имени. А как он сладко целует. Никакой музыки не нужно, когда Бэлла трепещет в его объятиях, сливаясь с ним влажными языками.

Загадочным образом, словно они с Ромкой освоили телепортацию, пролетело время до получения диплома. Бэлла получила работу в хорошем ресторане, завершив учёбный процесс с красным дипломом, чему была несказанно рада.

Жанна с неохотой устроилась в кафе, ворча и негодуя. Впрочем, она и в ресторане не хотела быть поварёшкой. Говорила, что во всех её проблемах виновата сестра, у которой она почему-то пошла на поводу. Лучше бы выучилась хореографии, танцевала бы в каком-нибудь музыкальном коллективе, ездила, как папа по всей стране.

Глупая, несуразная идея – зарабатывать деньги тяжёлым, изнурительным трудом.

Всё чаще сестрёнку одолевали неведомые болезни и махровая лень. Она то и дело впадала в глубокую депрессию, подражая своим поведением маме, той, какой та была до того момента, как начала опускаться на самое дно. Оживлялась Жанна только в присутствии Ромы, стараясь обратить на себя его внимание, для чего демонстративно оголяла соблазнительные части тела, старательно флиртовала, глупо и навязчиво пытаясь соблазнить намёками и ужимками.

Словно ненароком, вдруг с неё в самый неподходящий момент падало полотенце, в которое завернулась после ванной, безо всякого стеснения просила застегнуть бюстгалтер или молнию, неспеша поправляла подвязки на чулках, задрав чуть не до самой шеи подол платья.

Ромку это здорово раздражало. Бэлла молчала, старательно делая вид, что ничего не замечает. Она вела себя как глава семьи, пытаясь контролировать как отношения, так и быт, делая так, чтобы всем жилось уютно и сытно.

Работая через день по двенадцать часов, девушка прибиралась и готовила у себя и у мамы, напрягая силы, недосыпая, расточительно и щедро тратила свои деньги, приносила продукты для всех. Зато Жанна жила в своё удовольствие, не заморачиваясь на домашние хлопоты и необходимость тратить деньги на семью.

Сестра и мама моментально приняли эти правила, даже умудрялись обижаться, если Бэлла не успевала прибраться, приготовить или постирать. Выздоровевшая, помолодевшая Изольда Игоревна невестилась. Свободное время она проводила с заведующим производством из её ателье, женатым мужчиной почти на десять лет старше, что нисколько женщину не смущало. Она соскучилась по мужской ласке, считала, что заслужила быть любимой. А если его жене не нравится – пусть займётся собой или подвинется.

Рома, как мог, помогал невесте. О том, что они будут семьёй, решили давно, ожидая совершеннолетия Бэллы. Юноша даже намёком ни разу не нарушил границы целомудрия девушки.

Единственный вопрос, вызывающий его протест и раздражающий невесту касался Жанны. Сестра не хотела работать не только в кафе, но и дома, постоянно брала больничный лист, таскалась хвостиком за влюблённой парочкой, где только возможно, не давая побыть наедине.

Молодые люди ей интересовались, пытались знакомиться. Ни один не выдерживал общения больше двух дней. Виной тому – несносный характер, желание доминировать, учить, управлять, постоянно указывать с ядовитой усмешкой на обилие недостатков, которые легко находила даже там, где их не было.

Всех молодых людей, готовых за ней ухаживать, Жанна обсуждала, не жалея сарказма, после каждой следующей любовной неудачи впадая в жестокую депрессию. Она искренне не могла понять, почему юноши такие капризные.

Когда до свадьбы оставались считанные дни, Рома решился поговорить с невестой о том, что нужно снять квартиру или комнату, позволив сестре жить самостоятельно.

Этот разговор родил бурю в стакане, чуть не разрушив будущую семью. Никакие аргументы и доводы Бэлла не слышала. Они сёстры и должны жить вместе.

– Как же я? Неужели не видишь, что Жанна ко мне неравнодушна, что рано или поздно её ревнивый, завистливый характер нас поссорит? Рано или поздно она что-нибудь придумает, чтобы уничтожить наш брак. Ей нужен совсем не я. Сестра боится потерять в твоём лице источник дохода и домашнюю работницу. Ты для неё даже трусы стираешь.