Читаем На крыльях Родины полностью

Полк перелетел на аэродром Зеты и, как писала позднее газета «Красная Звезда» в статье «Советские асы в бою», здесь нашим авиаторам пришлось вести ожесточенные схватки, которые внесли существенное изменение в воздушную обстановку. В первых боях против лучших кадров германских «люфтваффе» проявилось высокое индивидуальное мастерство советских экипажей, умело использовавших преимущества самолета конструкции Яковлева перед модернизированным типом «мессершмитта». Основным принципом нашей тактика оставалось стремление получить преимущество в высоте. Противник широко применял вертикальный маневр. Но и «Яки» в руках мастеров были способны набрать такую же высоту, как и улучшенный «мессершмитт». Причем за такое же время. Этого добились летчики группы Шестакова, подчинив набору высоты весь боевой пилотаж.

Прочно захватив инициативу в воздухе, группа Шестакова повела наступление на довольно широком участке фронта и в первую же неделю боев сожгла более 30 фашистских самолетов.

Здесь, в Зетах, Шестакову и его летчикам пришлось отражать попытки противника блокировать аэродром. Как только фашисты обнаружили наши самолеты, в небе появились четыре немецких блокировщика. Командир направил против них столько же «Яков». Причем сначала взлетела одна пара и тут же вступила в бой. Гитлеровцы вели схватку на вертикалях. Восходящим маневром они пытались занять превышение над «Яками». Однако те все время оказывались на одном уровне с ними. 4cpci несколько минут бои, начавшиеся на высоте 500 метров, уже проходил на высоте 3000 метров. За это время вторая пара наших истребителей успела взлететь, набрать высоту, занять выгодную позицию и стремительной атакой изменить соотношение сил. Потеряв один самолет, фашисты вышли из боя.

После этого противник не оставил попыток блокировать аэродром, но всякий раз они заканчивались для него поражением. Наконец немцы решили произвести фоторазведку, а затем бомбовым ударом уничтожить материальную часть и личный состав полка. С этой целью эскорт «мессершмиттов» привел к аэродрому разведчика - «фокке-вульф». Однако успеха фашисты не добились: «фоккер», подожженный нашими истребителями, упал на границе аэродрома.

Эти бои заставили гитлеровцев поднять высоту полетов до 5000 метров. Но группа Л. Л. Шестакова в конце концов выжила вражеские блокировщики из района аэродромного узла.

А 4 января 1943 года Л. Л. Шестаков с полком был уже на новом аэродроме - близ Котельниково, откуда поддерживал войска Южного фронта, перешедшие в наступление. Полк, участвуя в боях за освобождение Сталинградской и Ростовской областей, приближался к родному для Шестакова Донбассу. В эти дни командир летал особенно часто, за что даже получил замечание от самого генерала Т. Т. Хрюкина. Командующий указал ему на то, что следует сохранять себя для руководства частью, а не тратить силы на полеты, которые могут с успехом выполнять его подчиненные.

10 января Л. Л. Шестаков совершил два вылета. После второго он не вернулся в часть. Произошло вот что. Вступив в бой один против трех «мессершмиттов», Шестаков дерзким маневром атаковал и сумел сбить одну вражескую машину. Однако сам был ранен в голову и лопатку, получил ожог лица. На горящем самолете Шестаков дотянул до территории, занятой нашими поисками, посадил «Як» на полевую площадку. Едва он успел вылезти из кабины и отбежать на безопасное расстояние, как горящий самолет был атакован «мессершмиттом». Через несколько секунд «Як» взорвался.

Недолго Шестаков находился в госпитале. Полк вскоре в третий раз по-праздничному встретил возвращение своего командира.

Шестаков был душой не только полка, но и всей дивизии. Ценило его и руководство соединения. Одним из знаков внимания к Шестакову было посланное командованием дивизии письмо его жене и детям, разлуку с которыми он очень пережинал.

«Многоуважаемая Олимпиада Леонтьевна! Поздравляем Вас - жену, верную подругу нашего боевого командира подполковника Льва Львовича Шестакова, а также Ваших детей Леву и Танюшу с великим праздником - 25-й годовщиной Красной Армии. Эту годовщину вместе с Вами встречают сотни тысяч освобожденных Красной Армией от фашистского ига советских граждан. Слава о Красной Армии гремит на весь мир. Ее могучие удары по захватчикам нарастают с каждым днем на всем протяжении фронта - от Мурманска до Кавказа, па суше, на море и в воздухе.

Одним из самых мужественных и бесстрашных бойцов в воздухе является ваш муж Лев Львович, защитник Сталинграда, талантливый командир и пилот. Под его руководством и при его личном участии полк завоевал гордое звание гвардейского, сбил 169 самолетов противника. Сам Лев Львович сбил 11 вражеских машин и еще свыше 10-в группе, которую возглавлял.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное