На льду

Легкой походкой я пересекаю площадь. Теплый ветерок ласкает волосы. Облака несутся по голубому небу. Перед магазином Армия спасения кормит бездомных. Я смотрю на них и вижу людей, которые не способны взять жизнь в свои руки, людей, ставших игрушками судьбы, не могущих подняться и дать ей отпор. Я могла бы стать одной из них – сломанной, никчемной, уничтоженной, но нашла в себе силы отомстить. Не дала превратить себя в лист, подхваченный ветром и летящий без цели и направления.

Перед магазином курит Ольга. По ее позе и тому, как нервно она подносит к губам сигарету, видно, что что-то случилось. Ольга явно нервничает. К тому же она никогда не курит перед входом, только в коридоре. Согласно правилам, это запрещено. Покупателям не стоит видеть продавцов курящими в рабочее время.

При виде меня она начинает махать руками. Ветер вырывает сигарету из ее пальцев и несет прочь, мимо алкашей в потрепанных куртках к неработающему фонтану посередине площади.

– Привет, – говорю я.

– Здесь полиция! – театрально сообщает она, вытаращив голубые глаза. Ветер треплет светлые, с отросшими темными корнями волосы.

– Полиция?

– Они хотят с тобой поговорить.

– Со мной?

– Да. С тобой.

– О чем?

– Понятия не имею. Я думала, ты в курсе.

Я пожимаю плечами, стараясь выглядеть беззаботно, но чувствую, как пульс учащается, а спина становится мокрой от пота.

Ольга буравит мою спину взглядом. Она курила перед входом не из беспокойства за меня, а из любопытства. Это очевидно.

Они говорят с Манур у кассы. Мужчина и женщина лет сорока в гражданской одежде. Они похожи на обычных покупателей. Мужчина крупный, коренастый, с коротко стриженными волосами. Он больше похож на харизматичного злодея из детективного фильма, чем на полицейского. Женщина высокая, тощая, с плохой осанкой и прямыми длинными волосами. Завидев меня, она резко поворачивается и окидывает меня изучающим взглядом.

– Эмма Буман? – спрашивает она, протягивая мне тощую руку. Рукопожатие на удивление крепкое. – Меня зовут Хелена Берг, я из полиции. Мы хотели бы с вами поговорить.

– Йонни Лаппалайнен, – представляется второй полицейский, который неожиданно появляется слева от меня. Я и не заметила, как он подошел. Он ограничивается именем. Ни должности, ни отделения, ни другой информации. Через его плечо я вижу Манур. Глаза у нее круглые, как блюдца. Она тоже гадает, что им нужно. Я медленно качаю головой, давая понять, что не в курсе.

– Мы хотели бы попросить вас проследовать с нами в участок для допроса, – сообщает тощая женщина и ждет моей реакции. Ее имя уже выпало у меня из памяти. В моем сознании сейчас нет места для таких мелочей. Оно загружено до предела. Я прокручиваю в памяти события последних дней. Кто мог видеть меня у дома Йеспера в тот вечер? Может, продавец в магазине краски что-то заподозрил и связался с полицией? Может, Ольга донесла? Но я ей не рассказывала, что собираюсь сделать. Только то, что Йеспер сделал со мной, да и то не все.

– Это действительно необходимо? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает мужчина, – но это не займет много времени.

Я снова смотрю на Манур. Она только кивает, давая понять, что мне лучше подчиниться.

Женщина-полицейский с длинными секущимися волосами сидит напротив меня в комнате с белыми стенами и белой мебелью. На столе перед ней ноутбук. Больше в комнате ничего примечательного нет. Вблизи она выглядит старше. Глубокие морщины спускаются от углов рта к подбородку. В русых волосах видна седина.

Рядом с женщиной молча сидит мужчина. Время от времени он приглаживает рукой короткую стрижку, словно проверяя, на месте ли редеющие волосы, и смотрит в окно. Я тоже смотрю в окно. Бледное осеннее солнце заливает площадь и высохший фонтан. Опавшая листва лежит кучками вдоль стен.

– Вы узнаете это? – спрашивает женщина и открывает коричневый конверт. Что-то вываливается на стол.

Это пластиковый пакетик с металлическим предметом. Я беру его в руки, взвешиваю на ладони и открываю. Это кольцо. Мое обручальное кольцо.

– Да, – говорю я. – Это мое обручальное кольцо.

– Вы уверены? – уточняет мужчина. Я киваю.

– Да. Мы не делали гравировку, но это мое кольцо.

– Когда вы в последний раз его видели? – спрашивает он, откидываясь на спинку стула. Стул издает скрип, протестуя против его тяжести.

– Когда сдавала в ломбард на Стургатан. Мне нужны были деньги.

Полицейские переглядываются.

– А когда вы его купили? – спрашивает женщина, наклоняясь вперед.

– Это обручальное кольцо, я же сказала. Я его не покупала, мне его подарили.

– О’кей, мы только уточняем. Когда и как вы его получили? И от кого?

Я вздыхаю. Не понимаю, что им нужно. Смотрю в окно. Внезапно меня посещает мысль, что я тоже хотела бы сейчас сидеть на скамейке в парке в грязном пуховике с бутылкой спиртного в руках. Как эти бездомные перед магазином. Где угодно, только не здесь.

– Мне подарил его мой парень, точнее жених. Две недели назад. А потом он меня бросил. Мне нужны были деньги, и я отнесла его в ломбард. Что в этом противозаконного?

Мужчина покачал головой.