На линии огня. Слепой с пистолетом

Словно приклеенный, стоя напротив двух президентов, Хорриган испытывал на толпе свой хорошо тренированный, бесстрастный взгляд зомби, обращающий в запуганную жертву каждого испытываемого им человека, замораживающий каждое движение. И когда некто, похоже бездомный, в поношенном армейском кителе попытался пробраться вперед, Хорриган одарил его таким запатентованным жестким и непереносимым взглядом, что тот сразу как-то съежился и быстро растворился в толпе.

Поглядывая на Лилли, Хорриган с трудом сдерживал улыбку, которая мгновенно бы разрушила его неприступную маску, но версия «взгляда» в исполнении Лил-' ли была столь натруженной, что казалась скорее комичной. Впервые с момента их знакомства он подавил в себе свои мужские наклонности и подумал о ней, как о «девчушке».

Но при всем том он понимал, что она на своем месте. Она на своем месте.

Он обратил внимание, что она сосредоточилась на ком-то в толпе. Он присмотрелся и обнаружил человека ближневосточного типа, залезшего рукой в холщовую сумку. Его присутствие здесь не было подозрительным, он был одет в приличный черный деловой костюм без галстука. Но его поведение вызывало сомнение. Хорриган не был расистом, но с точки зрения Секретной службы, увидеть человека с Ближнего Востока — значит вспомнить о Священной Войне, готовой обрушится на президента.

Хорриган заметил, как Лилли что-то произнесла в свой микрофончик, и пару секунд спустя два агента в штатском подошли к смуглому парню. Они придержали его, и один из них, опустив Руку в сумку, извлек из нее… камеру.

Хорриган и не думал расслабляться. Но отметил про себя и даже с некоторым удовлетворением быструю и профессиональную реакцию Лилли.

Наконец, президентам надоело расшаркиваться перед довольной толпой, и они вернулись в лимузин. Уоттс закрыл за ними дверь и занял свое место впереди рядом с шофером.

Теперь лимузин опять тронулся в путь, а это означало, что Хорригану вновь придется побежать. Пыхтя и потея, стирая пот со лба, он бежал рядом, держа темп. Это было трудно. Но он держал темп.

Уоттс с переднего сиденья лимузина смотрел на Хорригана и, конечно, понимал, чего стоили обязанности его старшему агенту. Он довольно усмехнулся и перевел взгляд на дорогу.

Хорриган гордился собой. И не столько из-за того, что выдержал, а из-за того, что сдержался и не выставил этому самовлюбленному ублюдку средний палец.

Окуляры бинокля следовали за президентской кавалькадой, как металл за магнитом. Затем картинка в бинокле укрупнилась и сосредоточилась на специальном агенте Хорригане, самоотверженно сражающемся с собой и с дорогой, измученном и, кажется, готовом рухнуть в любую секунду.

— Бедный малыш…

Бинокль опустился. Он был в руках не офицера Секретной службы на крыше здания, а совсем у другого наблюдателя, незаметного на расстоянии, скрытого в конце толпы.

Наблюдатель широко улыбался.

— Бедный малый, — снова промурлыкал Митч Лири из тени дверного проема.

Забравшись с ногами в кресло, Хорриган попросту уснул без снов, и вдруг он ощутил чьи-то руки на своей груди. Он открыл глаза: кто-то пытался расстегнуть его рубашку!

— Что за черт…

Это был опрятный паренек в белом.

— Убери свои грязные лапы!

Паренек-санитар отскочил назад в диком ужасе, буквально врезавшись во второго, куда более старшего медика.

Смертельно уставший Хорриган, только что отключившийся в- мягком кресле в комнатке на отшибе Службы охраны, теперь обнаружил себя глазеющим на Сэма Кампанью, Мэтта Уайлдера, Лилли Рейнс и еще с полдюжины других агентов.

Некоторые лица казались озадаченными, зато другие уже взрывались в приступе здорового смеха.

Санитар, все еще мелко дрожа, смущенно вымолвил:

— Боже, простите, мистер…

А старший вмешался:

— Да, но нам сообщили, что с вами случился сердечный приступ!

Кампанья, выражение лица которого содержало подлинную заботу, положил руку на плечо Хорригана.

— С тобой все в порядке, Фрэнк?

— Ага… Какой-то шутник меня просто подставил.

Несколько человек рассмеялись, остальные присоединились к ним, и даже Камнанья улыбнулся.

— Да, кстати, кто же у нас такой остроумный? — осведомился Хорриган, застегивая рубашку. — И, вообще, может ли пожилой гражданин вздремнуть минутку в свой заслуженный перерыв?

Во всеобщем хохоте обоим медикам ничего не оставалось, как только еще раз промямлить свои извинения и исчезнуть. Хорриган крикнул им в спину:

— Эй, ребята, может, задержитесь на минутку.

Юный санитар остановился: «Да?»

— Вот! — Фрэнк указал на грохочущих агентов. — Может, придется подлечить одно другое огнестрельное ранение…

Медик постарше улыбнулся и, помахав ручкой, подтолкнул молодого напарника к выходу. Между тем смех нс утихал, а совсем наоборот. Люди, собравшиеся вокруг комнатушки, потягивали кофе и колу, наслаждались моментом, а более всего тем, что сегодняшний президентский выезд остался позади.

Кампанья расположил свое массивное тело на соседнем стуле:

— Неплохо тебя поддели, вроде твоих собственных шуточек.

Мэтт Уайлдер пододвинул свой стул поближе.

— Ага, как та штука с шляпой.