На лыжне попаданец Ломаев (Лыжню! – 3)

Экие они, право, что же так смотрят низко. Уточнил оценки Гера и, видимо, остальных:

— Мастер спорта международного класса, прошу любить и жаловать!

Тут уже все удивились, да так, что ярко показали это на своих лицах. Алексей, самый старый из них, даже позволил немного пошутить:

— Ты, наверное, начал бегать на лыжах уже в младенчестве, если в молодости стал в таком высоком звании. Охренеть, мимо стула не сесть!

А Гера уточнил ему в след:

— С нашими первыми разрядами мы по сравнению с тобой, как малые дети.

М-да, что-то их не туда потянуло. Я-то в Бога верую, но, во-первых, Инмара, а не Христа, а, во-вторых, я его реально видел, он мне помогал. А эти?

— Вот и хорошо, — несколько оживленно сказал я, — вам будет легче. Это я на ощупь шел по жизни, а вы уже можете видеть будущие ориентиры.

Гм, не знаю, внушил ли в них оптимизм. Судя по лицам (мордочкам), наоборот, я весь ужин кормил их лимонами. При этом злодейски насильно давил в рот и похохатывал.

Их проблемы. Поели, я подошел к кассе, полюбезничал с кассиршей Надей (хоть одна имела нормальное имя). Она охотно поговорила, заодно купил несколько пирожков, перед сном для общего перекуса. И на кровать!

Не знаю, кто как, а я хотел спать после утомительной дороги. Сразу разделся, укрылся одеялом и, чао бабушка, я улетаю. Завтра будет важный и утомительный день. надо обговорить учебный процесс, главным образом, досдачу предметов.

Потом договориться на счет участия в армейской спартакиаде, ведь придется пропускать занятия. У студентов ОЗО с посещением занятий будет не очень. И, скорее, и здесь профессура махнула рукой на это. Но рисковать не стоит, вдруг попадется какой-нибудь принципиальный профессор и размажет меня тонким слоем по аудитории.

Так и уснул под эти мысли. Ребята еще потом долго не спали, разговаривали друг с другом, с подошедшим штатским, даже имя разобрал. Его, оказывается, звали Валера. Но я все равно полностью не проснулся, а потом окончательно уснул.

Утром, как и положено, вся комната позорно проспала. Ведь еще в XVIII век был сформулирован закон Ломоносова–Лавуазье. Суть его, говоря современным языком, звучит так: масса веществ, вступающих в химическую реакцию, равно массе веществ, образующихся в результате реакции.

То есть, если вы долго не спите вечером, то утром рано не фига не встанете. Ну а что, взрослые же люди, сами себя контролируете. Сходил на кухню за кипятком. Получил там и кипящую воду, и массу впечатлений.

Оказывается, на кухне дежурил пост от комитета комсомола. Понятно же, если от комнаты хотя бы один человек не идет за кипятком для чая, то комната элементарно проспала учебные занятия. Для студента учеба та же самая работа, а это в СССР статья УК! Нет, студентов сажать по этой статье не будут. Ну, как правило, хотя бы. А вот нервы подергают, это точно.

Или, например, особенно для парней, с похмелья, а в общежитие употреблять спиртные напитки в никоем случае нельзя. Или пользуются электроплиткой или электрочайником, что тоже категорически запрещено.

Ничего, пообщался. Парень и две девушки, все трое примерно моего возраста. Впрочем, они и не узнали. Возраст ведь на лбу не написан, а по поведению состав комсомольского поста оказался далеко младше.

Парень был миловиден, но мне как-то все равно, мужским полом не интересуюсь. А вот девушками интересуюсь (чисто теоретически), но они как раз обе были страшными. Так что я проинформировал о номере комнаты, назвал фамилии и сбрызнул. А то девушка справа, по виду сущая крокодилиха, начала мне заинтересовано подмигивать. Ну, ее к лешему, сам умервлющусь!

Вернулся обратно, заварил чай и дал пир на весь мир на одну персону. Вообще-то вчера я купил по одному пирожку на каждый нос, но ребята толи не видели сам факт покупки, толи, скорее всего, поскромничали, но пирожки были все в наличии. Правда, уже чуть засохли.

Ну что ж,скромничать не собираюсь, благо и пирожки вот-вот станут совсем не в кондиции. А сухари, пусть и с начинкой, будут, как минимум, неприятны. Если кто-то вообще их сумеет съесть.

И ведь заразы эти мои соседи чувствовали, что я завтракаю, но, ни один из них не встал и не разделил со мною утреннюю трапезу. Не это уже не скромность, это, по-моему, наглость!

Попил чаю и, со злости, ушел в учебный корпус, никого не разбудив. В графике учебных занятий первая лекция была по «Анатомии». Что же послушаем, вспомним этот учебный предмет. Он у меня тоже был, но вот гадость такая, мужчины от него были освобождены. Так что милый, проходи снова!

Да пожалуйста. Сел на первую парту, прямо в центре, свеженький, с иголочки, со своем мундире прапорщика. Жаль, что золотые медали с гонок в будни не ходят, но вот солдатские значки, все уже пятеро, я надел. Сморите, завидуйте, вот оно я, хи-хи!

Профессор, кстати, немолодой уже мужчина, мое мысленное предложение смотреть на меня воспринял, как жесткий приказ. Всю лекцию смотрел, ни на минуту не отводя от меня глаз, нехорошая такая фитулька!

Глава 11