На моей луне

Думал свяжет печаль, станет сердце мечтать о прошлом.

Я не ждал, что судьба повернётся тоской безвольной,

Ложью спутает дни, о тебе закричит истошно.

Не жалел — уходил, не боялся остаться лишним,

Не страшился искать в стороне похвалы и лести.

Утешения нет — его голоса здесь не слышно,

Только слёзы и смех. Мы и вправду теперь не вместе.

Бьют, но я всё ещё летаю

Без чувств, без надежды и света

Я сердце вверяю судьбе,

Ей песня прощальная спета,

Теряется воля в огне.

В нём вижу невидимый образ –

Как раньше, в бессонном бреду –

В нём слышу неслышимый голос –

В его глубину упаду.

Мелькают, отчаявшись, лица –

Цепляюсь за каждый сюжет.

Пусть смерть воспевают зарницы,

Тебя в песни прОводов нет.

Нет жизни в тоске безнадёжной,

Сгущающей копоть и дым.

Украл бы тебя: украдёшь, но

Считать не сумеешь своим.

Бегу за тобой по осколкам,

В них прошлого вспыхнут цветы.

В безмолвии гулком и колком

Спасителем был мне не ты.

Но как же хочу, чтоб увядший,

Не сбывшийся радости миг.

Вернул мне надежду однажды –

К тебе бы я сразу приник.

Позволил бы сердцу согреться,

Смеясь, воспарить над землёй,

Вернуться в счастливое детство,

К неспешным прогулкам с семьёй.

Но сказка не может стать былью –

Рассеется радости цвет.

Мне годы, поросшие пылью,

Обратный вручают билет.

Пусть время прощает ошибки,

Разбит бессловесно Грааль.

Твоей был бы счастлив улыбке –

Как жаль: не моей.

Как жаль

Железный человек

Железный человек на крыше

Стоит и, голову склонив,

Глядит с тоской, неровно дышит.

И лунный город молчалив.

Железный человек не слышит:

Зовёт и вверх ему кричит

Бродяга-май. И голос тише:

Разбился звук о холод плит.

Железный человек шагает;

Отмерил срок себе — болит

Усталый дух в тоске о рае,

Не помнит он былых обид.

Железный человек — и с крыши;

Прохожий, скоро оценив,

Глядит с тоской. Неровно дышит.

И лунный город молчалив.

Решусь уйти

Отвоюешь меня, пусть под пеплом и градом пуль,

Отберешь из погибели цепких и подлых лап.

Не позволишь забыть наш укрытый росой июль,

Не покинешь, не веря, что к жизни мечте ослаб.

Отречешься от тьмы, её злых, но знакомых лиц,

В них увидев себя, убегавшего от тоски.

Возжелаешь собрать прежний мир из его частиц –

Беспощадно сожмёт верность сердца в беды тиски.

Будешь биться на смерть, не боясь глубины огня.

Но желаю ли я оставаться в жерле войны?

Я сражаться устал, скоро треснет моя броня,

Ты держи — не держи, но однажды решусь уйти.

Не быть чужим и лишним

Влюбиться в глаза, вобравшие нежность звёзд,

В улыбку, что ярче зенитного света солнца,

В воздушную речь, в знакомую ласку грёз,

Что плачет навзрыд и раненой птицей бьётся

О стынущий кров, тебя потерявший дом,

Оставленный Богом, покинутый ветром холод.

Я стал, как она, себе самому врагом,

Встречающим страх и мучащий душу голод.

Я предал наш путь и детства счастливый лик -

Пусть память его незапятнанной станет вспышкой.

Я, всё осознав, к ладони твоей приник,

Надеясь не быть с тобой рядом чужим и лишним.

Прости и прощай

"Прости и прощай", — как горько порой признаться

В бессмертной любви и в вере, открывшей путь

В бесстрашную жизнь. Как больно в плену градаций:

"Чужак и родной" без шанса тебя вернуть.

"Не жди, не горюй", — но как отпустить без права

Коснуться руки — на миг, пусть в последний раз.

Тобой бы дышать — мне вечности будет мало,

С тобой тишина сильнее избитых фраз.

Не ждать и простить — пусть я не держу обиды,

Как злиться могу на радость в родных глазах.

В тепле тишины ищу от невзгод защиты,

Пытаюсь забыться в уже не манящих снах.

Что сны без тебя? Что дни без тебя и ночи? -

Обрывки мечты, погасший бессильно свет.

Не верю в судьбу и голос чужих пророчеств,

Но верю тебе сквозь множество горьких лет.

Бой за право

В прощании дня мне больше не мил мой путь,

Его темнота, бессилие слёз и лжи.

В нём всё — о тебе, без шанса сбежать, свернуть,

В нём честь и хвала — летящие в грудь ножи.

Я дни без потерь пытаюсь, глупец, вернуть,

Я болен и слаб, растоптан своей судьбой.

В бесплодной борьбе утративший жизни суть,

Вступаю бесстрашно в последний прощальный бой.

Мне жизнь — горький яд, питающий мраком плоть,

В ней радость и боль смешались с пустой игрой.

Я отдал бы всё, я душу готов вспороть

За право рассвет и ночи встречать с тобой.

Одинокая песнь флейты

Флейты скорбь в одиночестве слышу,

Созерцаю бескрайнюю ночь.

Дождь тоскливо играет на крыше,

Но душе он не в силах помочь.

Чайных листьев оставлена нежность,

Благовоний рассеялся дым.

Новых встреч и потерь неизбежность:

Выбор между своим и чужим.

Пусть одежды, омытые кровью,

Обернутся надёжным щитом:

Я был принят бессмертной любовью,

Став её самым страшным грехом.

Поющая птица

Он больше не снится — беззлобные тени ночи

Пусть змеем ползут по стенам чужих домов.

Поющая птица в покое согреться хочет,

Пусть спешно летит, морозных не ждёт снегов.

Я жду неустанно, пока не восходит солнце,

Лучами не жжёт остывшую за ночь ложь.

Во мраке безлунном слезами по коже льётся

Усталости боль — страшнее тяжёлых нош.

Я брошен в огне горящих моих мечтаний,

Их прах не согрел холодную тьму души.

Поющая птица в гнетущем плену желаний

Пусть ждёт тишины — покоя её лишил.

До мокрых ладоней и ласковых слёз росы

Падает солнце, закат обнимает крыши,