На морских дорогах

Полдень, 28 декабря — никаких изменений. Возмущение экипажа велико, дорог каждый час, а мы теряем время сутками. Решил спустить моторную шлюпку и отправиться на берег. На берегу в удобном и теплом домике жили американские офицеры, переводчики и немногочисленный обслуживающий персонал.

Я рассказал о своих злоключениях.

Акутанская администрация не поверила моим словам:

— Невозможно!

— Невероятно!

— Здесь, наверное, ошибка, — раздавались голоса.

Карты для плавания на базу Адах переводчик привез только на следующий день утром. Карты совершенно секретные, отлично выполненные, на хорошей бумаге.

Приглядевшись, я обнаружил, что с севера остров заминирован, причем довольно основательно. Значит, наш теплоход целые сутки гулял по минам. Мысленно поблагодарил морского бога, что все обошлось благополучно.

— Командование базы на Адахе приносит вам извинения, капитан. Произошло недоразумение, мы все выяснили. Теперь вас встретит лоцман вот здесь, — переводчик показал место на карте. — На Адахе вас ждут. Не смею больше задерживать.

И переводчик, пригубив из рюмки крепкой лимонной настойки, заторопился к трапу.

Не теряя ни минуты, мы выбрали якоря и, попрощавшись гудками с пароходами, стоявшими на рейде, двинулись к выходу.

В море нас встретил крепкий юго-западный ветер и крупная зыбь. Пароход опять стремительно переваливается с борта на борт, корпус вибрирует, судовые насосы непрерывно откачивают воду. Переход был особенно неприятен. Два-три человека чувствовали себя плохо и не выходили на вахту.

Плавать по новым подробным картам — истинное наслаждение, все идет как по маслу. Мысы вовремя появляются и вовремя исчезают. Огни светят там, где им предназначено светить.

Над теплоходом не раз проносились самолеты.

31 декабря в 6 часов вечера в точно указанном месте подошел лоцманский катер. И вот наконец лоцман на борту. Теперь нас от волны защищают берега, виднеющиеся со всех сторон. Через полчаса мы входим в порт, а еще через полчаса с помощью мощного буксира пришвартовываемся к отличному новому причалу.

Спущен трап, на борту появились капитаны всех степеней, полковники, подполковники, сержанты и рядовые. Американцы радушно приветствовали нас как своих союзников и поздравили с наступающим Новым, 1944 годом.

Приняли нас без всяких формальностей. Но выход на берег экипажу запретили.

Рядом с нашим вахтенным краснофлотцем у трапа был поставлен армейский полисмен. Однако всех, кто приходил на теплоход, пропускали без всяких ограничений. Для нужд судна любезно был предоставлен офицер-переводчик, который днем и ночью находился на теплоходе.

Наступил Новый год. Поздравить с праздником приходили все новые и новые люди. На острове Адах, на территории военно-морской базы, был строгий сухой закон, и поэтому желающих поздравить было много… Визитеры сообщили, что на базе были попытки варить крепкую бражку из сока ананасов и дрожжей, однако незадачливые самогонщики были посажены под арест.

На скорую руку мы приготовили встречу Нового года. У всех было одно желание. Поднимая свои бокалы, все произносили два слова: «За победу!»

После бурных дней, проведенных в море, наступили первые часы покоя. Все радовались, что вырвались живыми и здоровыми из довольно сложного положения.

Поздравить экипаж теплохода с Новым годом пришли армейские музыканты. Их превосходная игра доставила нам большое удовольствие. Наши судовые дамы, буфетчицы и дневальные, а особенно третий помощник капитана Роза Завельевна Гельфанд, получили множество разнообразных сувениров. Словом, для всех нас это была памятная дата, и в эту ночь долго никто уснуть не мог. Мы словно переселились в другое царство, в царство покоя и благополучия.

Однако дело есть дело, и американские солдаты в половине второго приступили к выгрузке. Работа шла споро, сразу на все пять трюмов. К полудню прибыли водолазы для осмотра подводной части. Я просил док, однако дока командир порта не дал, ответив, что док занят. Водолазы, осмотрев днище, нашли, что дублеровка в носовой части оторвана, а поставленные для подкрепления гужоны вырваны ударами волн. Там, где торчали гужоны, остались многочисленные дыры. Наши худшие опасения подтвердились.