На морских дорогах

В общем Ват-Бард оставил у меня крайне приятные впечатления, но заставил насторожиться. Ведь за белой полосой всегда следует чёрная, а значит нужно быть втройне готовым к той лопате отборного дерьма, что жизнь попробует кинуть мне в лицо. То есть держать наготове щит, чтоб укрыться за ним и топор, чтоб обрубить чужие пальцы на черенке шанцевого инструмента, ибо нечего.

От автора

Приветствую уважаемых читателей и благодарю за очешуительный старт книги. С лайками вы вообще дали жару, их уже более полутора тысяч, это ж офигеть можно. За что вам кстати очередная внеочередная глава. Но так же огромадное спасибо за интересные комментарии и многочисленные награды. Работа в последнее время оставляет мало сил на творчество, но я как могу стараюсь его не забрасывать. В конце концов вы очень наглядно показали, что вам интересно то, что я делаю, а это чертовски приятно:)

Глава 9

Мой славный корабль бодро бежал вперёд по волнам, попутный ветер раздувал его парус, а я сидел, делая очередную запись в судовой журнал. Да, я люблю всякие книжки, но особенно если они представляют из себя солидные талмуды, сейчас же в руках именно такая и была. А ещё мне давно было известно, что корабельные журналы вообще существуют. Тут уж и Пятнадцатилетний капитан своё слово сказал, и Двадцать тысяч лье под водой, и даже Звёздный путь отметился с этим их «Звёздная дата три-ноль, мы находимся на орбите планеты Вихма-Брахма и сейчас с нами снова начнут происходить странные вещи». Нет, не спорю, там было полно классных серий, но кроме них я видел и кучу всего стрёмного, особенно в ранних сезозах, что крутили тогда по ящику. Однако даже эти, прости господи, космонавты скурпулёзно вели свой журнал, чтобы кто-то мог систематизировать их ошибки и успехи.

Систематизировал информацию и я по своей привычке. Морская навигация — это конечно не магия, но аккуратные записи могут помочь и тут. Ассоны ходили по морям, удаляясь от берега на значительные расстояния и ориентировались по солнцу и звёздам. Инструменты для этого у нас были немного примитивные, но тем не менее достаточно толковые, чтобы к примеру измерять условную высоту небесных точек над горизонтом или их угол к нашему курсу. Всё таки без подобных знаний в ту же Сяньскую империю в набег не сходишь, просто промахнёшься мимо нужного прибрежного города, где богатств много, а гарнизон дрянь. Да и торговать без толкового умения приходить в нужную точку тяжеловато, а Срединное море предоставляло мало ориентиров, кроме небесных. При этой мысли мои губы сами собой растянулись в усмешке. Сяньцы называли своё государство, помимо прочего, Срединной империей, как бы слегка намекая, что оно как раз в центре мироздания. Мы же его центром звали море, более соответствующее званию океана, а континенты именовали Западным и Восточным, а то и вовсе звали Левым и Правым, даром что в географии нет таких понятий.

Ну да не о топонимах речь, а о скрупулёзности записей. Мои сородичи чаще всего фиксировали для себя координаты во время плаваний, иногда кормчие имели информацию о некоторых морских течениях, но не слишком много. По прошлой же жизни и Одиссеи Кусто я припомнил, что Жак Ив вроде бы пользовался некоторыми из них в Атлантике. Тот же Гольфстринг… Рольфстрим… Не суть важно, в общем если плыть по течению, можно быстрее добраться до нужной точки, а если против, то окажешься в ней позже. Полной же карты течений Срединного моря в природе не существовало, так что я трижды в день просил двух своих самых одарённых магов воды рассказывать мне о том, что они чувствуют вокруг, сам же прислушиваясь в духу той же стихии. За один переход между континентами конечно много не изучишь, но с чего-то стоит начинать. Слава исследователя же была мне приятно пожалуй больше, чем слава воина. Воевать за правое дело конечно почётно, но кроме Ушакова и Нахимова в истории прочно прописались Никитин, Крузенштерн и Беринг. И я бы не отказался запомниться ассонам как тот, кто составил карту, которой все они будут пользоваться веками. Чем не успех для попаденца и не поворот истории моего народа в лучшую сторону? И хотя было сомнительно, что дело млей жизни окажется столь мирным, я записывал и направление ветров, и течений, и температуры воздуха с водой, и всё остальное.