На морских дорогах

В 22 часа 40 минут последнее сообщение: «Судно тонет. Команда садится в шлюпки. Работаю последний раз. Ухожу в шлюпку. Спасайте нас». «Декабрист» затонул приблизительно в 60 милях к югу от острова Надежды, острова, возле которого недавно бедствовал «Беломорканал».

Моряки были потрясены гибелью ветерана советского торгового флота. «Декабрист» был в нем, пожалуй, вторым по величине. Еще учась в мореходке, я мечтал попасть на него хотя бы матросом.

31 октября пароход покинул Исландию и самостоятельно, без охраны вышел в плавание, направляясь в Белое море. На траверзе острова Надежды появились фашистские самолеты. «Декабрист» открыл огонь (вооружен он был неплохо). Капитан Степан Поликарпович Беляев все время выпускал ракеты с парашютами на тонкой проволоке, мешая врагу целиться. В то же время пароход маневрировал, уклоняясь от торпед. В результате все бомбы и торпеды были сброшены в воду.

Но самолеты возвращались все снова и снова. Одна бомба попала в судно. Затем левый борт пробила торпеда, лопнули переборки. Носовое орудие вышло из строя, заклинилась скорострельная пушка. Боцман Петров-Старикович и матрос Фомин спустились за борт и работали в ледяной воде, заводя пластырь на пробоину. Чтобы уменьшить поступление воды в трюмы, шли задним ходом. Однако вода неумолимо затопляла пароход. Появился крен на левый борт. Заливало топки котлов и машинное отделение. Да тут еще начался шторм. Только тогда капитан Беляев приказал покинуть судно…

Судьбу моряков «Декабриста» мы узнали лишь после войны. И то только тех, кто сел на шлюпку номер один: Беляева и еще восемнадцати человек. Их пригнало ветром к острову Надежды и волной выкинуло на берег.

Больше года пробыли они на острове – голодные, обессиленные, больные. Для большинства из них остров стал последней пристанью.

В один из августовских дней на остров заплыла ремонтироваться вражеская подводная лодка. Забрали капитана, а за остальными приплыли через три месяца, в октябре 1943 года.

Поместили всех в Норвегии в концлагерь.

Когда я писал эту книгу, мне довелось встретиться с Н. М. Натальич– судовым медиком «Декабриста». Несмотря на перенесенные страдания, она была здорова и полна жизни.

Из гитлеровского лагеря смерти капитан Беляев, Натальич и матрос Бородин были освобождены благодаря помощи норвежских патриотов. После победы все вернулись на Родину. И снова пошли на суда торгового флота.

Таким образом, из восьмидесяти человек команды «Декабриста», покинувших судно на четырех шлюпках, остались в живых только трое.

В год 30-летия Великой Победы на острове Надежды был открыт обелиск. Открытие прошло в торжественной обстановке. Памятник обращен лицевой стороной к морю. Слева поставили якорь с цепью. На камне высечена надпись: «Морякам советского парохода „Декабрист“, героически погибшего в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в 1942 г.».

* * *

В Архангельске вовсю шла загрузка союзных транспортов, прибывших с PQ-18. Они теперь принимали в свои трюмы лес и руду. Новый конвой выйдет в рейс под кодом QP-15. 17 ноября все транспорты должны быть на морском рейде, и изменить этот срок даже на один день очень трудно. Сроки выхода и все мероприятия по обеспечению безопасности на переходе согласовывались с английской военной миссией. А мер этих немало: тут и авиаразведка, и траление, и завеса из подводных лодок, и охрана союзных транспортов с воздуха.

Ледокольное обслуживание QP-15 Папанин возложил на меня. На мне лежала обязанность выколоть изо льда основательно примерзшие у причалов транспорты и вывести их к морю. Двина уже замерзла, и приходилось думать, как выходить из положения. Ледоколов-то ведь в моем распоряжении не было, кроме все той же «восьмерки». Договорился с Василием Александровичем Мироновым, капитаном архангельского торгового порта, разделить работу пополам. Я «выковыриваю» транспорты изо льда у причалов и вывожу их на русло, он – на рейд. Миронов был энергичным и бесстрашным в своем деле человеком.

Помню, иногда он забирался на пароходы, не требуя трапов, по тонкой длинной доске, переброшенной с мостика ледокола на борт судна. Английские моряки часто аплодировали Василию Александровичу.

Октябрьские праздники застали нас в трудах. Вести с фронтов все так же мало утешительны. 7 ноября я невесело провел на одном из судов. Хорошо помню чувство одиночества, охватившее меня в корабельной каюте, когда кончился праздничный ужин. Я вспомнил родителей, жену, дочь. Как они живут в далеком Омске? Здоровы ли? Как прошел у них праздник?! Встал перед глазами день 7 ноября, проведенный здесь, в Архангельске, девять лет назад, в 1933 году.

Я окончил мореходку во Владивостоке, плавал на дальневосточных морях, но хотел посмотреть Европу. С приятелем Толей Дренавским мы приехали в Ленинград. В отделе кадров пароходства оказалась большая очередь моряков, желающих попасть на пароход. Мы решили попытать счастья в Архангельске.