На мостике тральщика

Фашистские самолеты стремятся выйти на курс прицельного бомбометания. Нас сковывает тихий ход танкера, буксирующего транспорт «Димитров». В этих условиях основное средство против «юнкерсов» - плотная огневая завеса. Зениток же на кораблях охранения и на танкере маловато, а «Димитров» вооружен лишь несколькими пулеметами. И все же нам удается заставить немецких летчиков сбрасывать бомбы далеко от целей. Главная заслуга в этом, конечно, зенитчиков. Умеют они стрелять!

Все наши комендоры хорошо подготовлены. Но особым мастерством отличается расчет зенитного орудия Михаила Данько. Перед войной наводчик Владимир Левицкий и установщик прицела Федор Артемов иногда допускали оплошности при стрельбе. Данько не знал ни покоя, ни отдыха, пока не добился своего. Левицкий и Артемов стали действовать четко и безошибочно.

Не последнюю роль в отражении налета играет, конечно, и грамотное маневрирование. Отлично действуют старшины [101] главных двигателей Агафонов и Савенков. В машинных отделениях постоянно находятся и главный старшина Ляхевич, и командир боевой части Самофалов.

Между тем самолеты снова заходят, чтобы атаковать конвой. Наши артиллеристы встречают их дружным огнем. Вот один Ю-87, сбросив бомбы далеко от кораблей, разворачивается и начинает резко снижаться. Из его мотора вырываются клубы дыма. Самолет врезается в воду. Трудно сказать точно, какой расчет сбил «юнкерс», но все зенитчики действовали исключительно самоотверженно.

Успешно отбив и второй налет, конвой перестраивается в походный ордер и продолжает движение.

На мостик поднимается Савощенко. Комиссар побывал почти на всех боевых постах. Он сам и агитаторы проинформировали экипаж о том, как протекает переход, где мы находимся, что передали по радио о положении на фронтах. Моряки привыкли к таким обходам комиссара и всегда ждут его с нетерпением. Всем хочется знать обстановку. А это очень важно - быть осведомленным. Человек, знающий характер боевой задачи и ход ее выполнения, действует увереннее, с настроением.

Начинает темнеть. До Севастополя уже недалеко, но погода становится все хуже и хуже: усиливается ветер, поднимается волна. И вдруг на горизонте показываются три вражеских торпедоносца. Они идут на малой высоте. К счастью, сигнальщики своевременно обнаруживают их, и корабли тут же открывают огонь.

Сброшенные самолетами торпеды проходят мимо целей, но нас подстерегает другая беда. Во время резкого поворота танкера для уклонения от торпед лопается буксирный конец, и транспорт начинает беспомощно дрейфовать на высокой волне. Ветер заметно сносит судно на минное поле.

Я условился с Ратнером, что он возглавит дальнейший [102] переход в Севастополь, вместе с катерами продолжит конвоирование «Москвы», а сам повернул «Щит» к «Димитрову», чтобы взять его на буксир и отвести ближе к берегу.

Под руководством Сотникова боцман Анатолий Евменов и старшина Александр Кошель, быстро приготовив буксирный трос, подают его при помощи бросательного конца и проводника на транспорт. Подходить к транспорту приходится очень близко: на нем всего три человека и им тяжело вытягивать толстый трос. Но вот наконец буксирный трос закреплен, и «Щит», напрягшись, начинает буксировать огромное судно.

Обо всем случившемся доношу по радио в штаб флота. Вскоре получаю ответ: «Поставить «Димитров» на якорь у берега и быть самим в его охранении». Но тут выясняется, что у транспорта нет якорей и механизмов для их выборки. Приходится «Щиту» самому стать на якорь, удерживая на буксире судно.

Так и простояли мы весь день. К счастью, в воздухе не появилось ни одного самолета противника. Лишь к вечеру пришло к нам спасательное судно «Меркурий», которое и отбуксировало «Димитров» в Севастополь, к стенке Морзавода.

В Севастополе я получил семафор - за образцовое выполнение боевого задания командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский всему личному составу тральщиков и катеров нашего конвоя объявил благодарность. Как полагается в таких случаях, я приказал построить экипаж и зачитал семафор комфлота.

- Служим Советскому Союзу! - дружно ответили моряки «Щита».

Конвоирование транспортных судов становится главным в боевой деятельности нашего тральщика в первой половине 1942 года. Конвойная служба «Щита» носит исключительно напряженный характер. Ею мы занимаемся, [103] как говорится, без передыха. Передо мной наш исторический журнал. Вот некоторые из сделанных в нем записей.

«30 мая - 1 июня. Переход из Новороссийска в Севастополь в составе конвоя. Сопровождение вместе с тральщиками «Трал» и «Гарпун» теплохода «Абхазия» с войсками. Каждый БТЩ доставил в Севастополь 30 тонн боеприпасов.

2- 3 июня. Конвоирование из Севастополя в Туапсе теплохода «Абхазия» с ранеными.

4 июня. Конвоирование вместе с «Тралом» из Туапсе в Новороссийск теплохода «Абхазия».

5- 6 июня. Переход из Новороссийска в Севастополь. Эскортирование вместе с эсминцем «Незаможник» и БТЩ «Трал» теплохода «Грузия» с войсками. Каждый тральщик доставил в Севастополь 120 бойцов и 20 тонн боеприпасов.