На мостике тральщика

Новое задание было как нельзя кстати. Дело в том, что каждодневная наша работа — контрольное траление и дозор — кое–кому казалась однообразной. На политических информациях, в беседах с краснофлотцами и старшинами все чаще высказывались просьбы:

— Пошлите на сухопутный фронт.

В те дни в главной базе флота формировались отряды морской пехоты для защиты Одессы. Желающих влиться в эти отряды у нас на корабле, как и в целом на флоте, было много. Нашлись краснофлотцы, которые еще до призыва на военную службу получили стрелковую подготовку в кружках Осовиахима. Как–то обратился ко мне краснофлотец Петренко и, показывая диплом о своих стрелковых достижениях, стал с жаром доказывать:

— Я же готовый снайпер, товарищ командир. А вы держите меня здесь. Нерационально это, на сухопутном фронте я больше пользы принесу Родине.

Стремление членов экипажа уйти на сушу меня огорчало. Ведь мы так любили свой тральщик, так гордились его добрым именем. Однако все наши доводы — важно и тралить, и нести дозорную службу — мало кого убеждали.

Но вот стало известно о боевом походе в Одессу, и разговоры о зачислении в морскую пехоту прекратились.

— Пойдете в составе конвоя, — сказал мне командир ОВРа контр–адмирал В. Г. Фадеев. — Выход назначен на завтра. Времени остается мало, но постарайтесь хорошо подготовить корабль. А сейчас вместе с комиссаром отправляйтесь в штаб флота на инструктаж.

Штабной газик доставил нас на флагманский командный пункт, или ФКП, как мы сокращенно называли его. Находился он в глубоких подземных штольнях на берегу Южной бухты.

Инструктаж был коротким, деловым. Эскадренному миноносцу «Бойкий» и тральщику «Щит» предстоит конвоировать в Одессу пассажирские теплоходы «Крым» и «Абхазия», следующие с войсками и боеприпасами на борту. Конвой возглавляет командир эсминца капитан–лейтенант Г. Ф. Годлевский, я — его заместитель.

Георгий Федорович мой давний друг, мы с ним вместе учились на курсах комсостава в Севастополе. Хотя потом и служили в разных соединениях, наша дружба не ослабевала. Годлевский был хорошим моряком. И не случайно ему доверили командовать одним из новых эсминцев.

Должен сказать, что дружба двух командиров как–то незаметно сблизила и экипажи кораблей. Обычно при возвращении из похода я запрашивал сигнальный пост, находится ли в базе эсминец «Бойкий» и где он стоит. У меня была договоренность с Годлевским по возможности швартоваться лагом к «Бойкому», а командир БЧ‑V эсминца З. А. Видуэцкий имел указание Георгия Федоровича снабжать «Щит» паром, электричеством и даже сжатым воздухом. Этому были рады наши машинисты, мотористы и электрики, так как получали возможность вместо несения вахты у вспомогательных механизмов заняться текущим ремонтом технических средств. А если вечером на эсминце крутили кинокартину, наши краснофлотцы и старшины были желанными гостями в более просторных, чем у нас, кубриках «Бойкого». С началом войны «Щит» и «Бойкий» часто ходили вместе на боевые задания.

Начальник конвойной службы штаба флота капитан 2 ранга А. И. Ильичев информировал нас о том, что обстановка под Одессой, как и на всем Южном фронте, сложилась исключительно тяжелая. Вражеские войска, прорвав фронт на участке 30‑й стрелковой дивизии, обошли правый фланг и вышли к дальним подступам к Одессе. В городе и его окрестностях объявлено осадное положение. Черноморский флот направляет туда отряды моряков. Мобилизуются транспорты, необходимые для доставки в Одессу войск, продовольствия и боеприпасов, а также для эвакуации из города раненых, населения и промышленного оборудования.

— Подходы к Одессе с моря минированы, — предупредил нас Ильичев. — Поэтому будьте осторожны, следуйте точно по обозначенному на карте фарватеру.

Мы с Годлевским обговорили вопросы взаимодействия кораблей. Георгий Федорович напомнил мне, что «Щит» ведет наблюдение за морем и воздухом главным образом с кормовых курсовых углов. Я получил от него также указание с выходом в море поддерживать радиосвязь с эсминцем и транспортами, но в эфир выходить лишь в случае крайней необходимости, в дневное время внимательно следить за флажными сигналами эсминца.

Вернувшись на тральщик, мы с комиссаром собрали в кают–компании командиров боевых частей, секретарей партийной и комсомольской организаций корабля. Я ознакомил их с боевой задачей, с обстановкой в районе перехода, подчеркнул, что успех конвоирования судов во многом будет зависеть от бдительного наблюдения, меткого огня по воздушным целям, максимально быстрого маневра корабля, от четких, точных и хладнокровных действий каждого члена экипажа на своем посту. Никита Павлович говорил о примерности коммунистов и комсомольцев как при подготовке к походу, так и в море, о собранности, распорядительности и решительности командиров боевых частей и служб.

А полчаса спустя боевая задача была доведена до всего личного состава. Это сделали командиры подразделений.