На Муромской дороге

Охранник Вася, отбарабанив суточную смену в отеле «Интернациональ» и посидев с приятелем за банкой пива в близлежащей забегаловке, уже собирался с чувством хорошо исполнённого долга отправиться на боковую в компании пёстро раскрашенной девицы, но был неожиданно остановлен на шумном Мостовском перекрестке полковником ФАПСИ Барановским и вместе с заскандалившей девицей препровожден в одолженный у Портсигарова солидный «Форд». Скандальную девицу, проверив документы, отпустили, а тихого и задумчивого Васю запихали в салон для допроса, а возможно и экзекуции. Последнее, разумеется, запрещено уголовным кодексом, но, увы, жизнь диктует свои законы, часто далеко отстоящие от прописных истин.

– Ну что, юноша, – сказал Балабанов, усаживаясь за руль, – поздравляю, вы вляпались в большое дерьмо.

– Я ни в чём не виноват, – быстро отозвался Вася и покраснел так, что в этом румянце стыдливости утонули густо усыпающие его лицо конопушки.

– Нам что же, по-вашему, юноша, делать больше нечего, как только отлавливать на улицах Москвы ни в чем не повинных людей. Не усугубляйте свою вину, молодой человек. И без того вами уже несколько часов вынуждены заниматься две самые могущественные спецслужбы мира.

– Но я ведь ничего не знаю. Абсолютно ничего. – Что не мешает вам подрабатывать на организацию, о преступном характере деятельности которой вы, конечно, догадывайтесь.

– Но я же не знал, мне сказали, что это розыгрыш, шутка, стёб. Людей-де мучает ностальгия по ушедшим временам. Сначала меня взяли дружинником в столовую, а потом произвели в сотрудники НКВД.

– И много на вашем счету незаконных арестов? – спросил генерал Хиггинс. – Всю ночь пашем, не покладая рук. До десяти клиентов за выезд собираем, а больше в «Воронок» не помещается.

– И куда вы доставляете этих, как вы изволите выражаться, «клиентов»? – В зависимости от прейскуранта: кого на допрос к следователю, кого сразу в камеру, а если по высшему разряду, то на дачу к товарищу Сталину.

– А ордера на арест у вас есть? – Ордеров нет, есть квитанции. Вот по этим квитанциям мы сортируем клиентов. – И сколько стоит визит к Иосифу Виссарионовичу? – полюбопытствовал Гонолупенко. – Десять тысяч зелёными. Но там всё по высшему разряду. Включая выпивку и ночь с девочкой. У нас есть и постоянные клиенты. Некоторых я уже чуть не по двадцатому разу к следователю возил.

– А заправляет всем Мыскин? – Мыскин, – подтвердил Вася. – Он арендует дачи, камеры, ну и столовые тоже ему принадлежат. Народ валом валит. Я три месяца в столовке проработал. На этот суп смотреть не мог. О рыбных котлетах и говорить нечего, а клиенты летят, как саранча, и жрут, что ни попадя. – По дешевке, что ли? – удивился Балабанов. – Кой по дешёвке, – возмутился Вася. – Тарелка супа – двадцать долларов. А рыбные котлеты – тридцать. Мыскин кухарку тётю Дусю из Урюпинска выписал, так как она готовит, больше никто не может. Тараканы со всего квартала сбегаются. А соседи уже два раза жаловались властям на газовую атаку неизвестных террористов.

– А у вас только по тридцать седьмому году прейскурант? – Мыскин собирается расширять дело. Я уже написал заявление, чтобы меня в опричники перевели. Там, говорят, платить будут больше. Да и работа не в тюряге, а в царских палатах.

– А крышу вам обеспечивает полковник Барсуков? – Он и следователем подрабатывает. В смысле следователем НКВД. Я сам возил к нему нескольких клиентов.

– Тоже по квитанции? – Естественно. С какой стати сапоги даром бить. – Ну а если клиент сопротивляется, требует, скажем, адвоката? – Бывает, что и по шее даём, для пущей достоверности. Люди ведь большие деньги заплатили и хотят, чтобы всё было натурально.

– Страна мазохистов, – засмеялся Балаганов. – Нет, как вам это понравится?! – Ностальгия, – повторил явно малопонятное, но очень нравящееся ему слово Вася. – Я же не знал, что они призраки, думал, самый обычный бизнес. А когда вы Барсукова арестовали, то я до смерти испугался. Вот, думаю, влип. Запросто ведь могли утащить.

– Куда утащить? – не понял Балабанов. – На тот свет, наверное, – пожал плечами Вася. – Я не знаю, откуда призраки приходят.

Вот ведь молодежь пошла, призраков она боится, а НКВД нет! В опричники он заявление подал! Да что же это делается на белом свете, граждане! Балабанова аж затрясло, то ли от смеха, то ли от возмущения. Хотя смеяться вроде было не над чем, а вот что касается возмущения, то для него открывался прямо-таки бескрайний простор. Судя по всему, «призраки» решили не ограничивать себя только сбором денег с добровольных клиентов, и стали использовать удачно найденную форму работы с народом, заскучавшим от демократии, для целей политических

Конопатого Васю выкинули по дороге, настоятельно порекомендовав ему подыскать другое место работы, если он, конечно, не собирается провести остаток дней на нарах. А сами продолжили скорбный путь возможно к славе, а возможно и к небу в крупную клетку.