На нарах с Дядей Сэмом

В Квинсе от зари до зари на группу Татарина работала медицинская поликлиника, обслуживающая «жертв» липовых автомобильных аварий.

Тридцать русских танцовщиц, работавших в стриптиз-клубах Нью-Йорка и Нью-Джерси, платили дань другу Игоря – Витасу, «координатору» проекта.

Трое бандитов были обвинены в убийстве известного русского боксера Корзева.

И т. д., и т. п., и т. д…

«Сдал» неспокойную бригаду попавшийся на пустяке Александр Сличенко – правая рука неуловимого Татарина.

Находясь в спецблоке Нью-Йорского централа Эм-Си-Си, он в течение нескольких месяцев давал показания на нескольких процессах над русской организованной преступностью. Позже за заслуги перед следствием раскаявшийся информатор попал в программу защиты свидетелей.

После разоблачений Сличенко ни Игорь, ни большинство его подельников на суд присяжных не пошли, а подписали стандартные договоры о признании вины. В ответ прокуратура отозвала многие обвинения и оставила лишь серию менее тяжких «преступных сговоров».

Всем русским гангстерам влепили как минимум по 120 месяцев тюрьмы. Многим – значительно больше, а некоторым – пожизненное заключение.

Кажется, было за что…

На воле Памятник носил кличку «Большой Китаец» из-за своих размеров и в силу того, что его родной дедушка был самым настоящим уроженцем Манчжурии.

Тем не менее на жителя Дальнего Востока внук не был похож совершенно и с тюремными китайцами не тусовался. Игорь Лив дружил с Сашей Комарковским и с нетерпением ждал его возвращения с Северной стороны.

Там, на Севере, находился спецотряд, попасть в который было так же невероятно сложно, как поступить в МГИМО. За участие в девятимесячной программе для бывших алкоголиков и наркоманов снималась часть срока.

Молчаливый Лив работал в конторе тюремной фабрики «Юникор»; по вечерам занимался супертяжелой атлетикой, учил языки и много читал.

Что по-настоящему творилось у него внутри, я не знал совершенно. Чужая душа – потемки. Особенно в случае с Игорем Ливом.

В отличие от Большого Китайца другой форт-фиксовский гангстер и криминальный авторитет Зина Малий был открыт обществу и мне, соответственно.

Арест Зиновия Малия и его подельников в 2003 году был преподнесен властями чуть ли не как окончательная и бесповоротная победа над гидрой русско-американской преступности.

Показывая вырезки из газет, Зина рассказывал, что когда в день ареста их выводили из здания ФБР на Федерал-Плаза в Нью-Йорке, менты постарались на славу.

Появление «тройки» и их проход до «черного воронка» снимали десятки телекорреспондентов и криминальных фотографов. Шумиха по всем правилам прокурорского пиара – бить в фанфары об искоренении жуликов и бандитов всех мастей.

Все без исключения правоохранительные агентства ежедневно выпускали и рассылали многочисленные пресс-релизы для местной и общенациональной прессы. Таким образом, осуществлялся наивыгоднейший симбиоз ментов и журналистов.

Для удобства последних вся информация пестрела ужасами, которые так любил читатель и зритель. В результате обывателя подвергали насильственной кормежке, к которой он, как собака Павлова, достаточно быстро привыкал. Половина всех американских новостей составляли сообщения о преступлениях – средних, мелких и малюсеньких. Большая часть промытых мозгов не понимала простой истины: самые страшные преступники, получавшие суперсверхприбыли, как правило, в этих новостях не фигурировали. Они сидели в государственных и правительственных офисах, в совете директоров мультимиллионных монополий и дергали за веревочки послушных марионеток. Посылали людей на войну. Начинали ее из-за нефти. И блюли свои собственные корыстные интересы.

«Капитал» в чистом виде!

С неимоверным трудом, пробивая плотины цензуры, к простому американцу попадали скандальные новости вроде сообщений о пытках в секретных тюрьмах ЦРУ. О которых прекрасно знали первые лица государства. На моих глазах Америка превращалась в весьма и весьма лицемерную страну, отвергающую прогресс во имя бога, а демократию – во имя национальных интересов.

Но это проблема любой сверхдержавы на самом деле.

Чтобы донести настоящую правду до «потребителя» новостей, требовались невероятные усилия, которые часто терпели фиаско.

Я и сам с этим столкнулся.

Из моих интервью в американских СМИ убирались многие скандальные детали, рассказывавшие о нарушении законов моими «жертвами» и свидетелями, а самое главное – самими спецагентами и прокурорами.

Так было с The New York Times, Daily News, CBS, Fox News и ABC. Некоторые собкоры позже извинялись и, как в Союзе, поднимали глаза вверх; некоторые в открытую говорили, что зрителя/слушателя/читателя интересует только «клубничка», а некоторые бросали в лицо, что за «просто так у нас не судят» и что они безгранично верят именно прокурорам.