На небо сразу не попасть

Сегодня ночью русские лётчики бомбили аэродром в Скнилове. Парикмахер говорит, что с самого утра двадцать машин «скорой помощи» крутились туда и назад из Скнилова до города. Парикмахер рассказывает, что ночью на скниловском аэродроме было очень много немецких самолётов и какая-то важная фигура приезжала из Берлина. Похоже, немцам придётся перенести аэродром куда-то в другое место, потому что Скнилов основательно разрушен.

1 марта

Сегодня в 5 часов утра из камеры вызвали Яся Папинка. Когда Ясь попросил, чтобы ему позволили одеться теплее, ему ответили, что нет надобности. За Ясем приехало Гестапо с улицы Пелчинской. Завезли его в Бригидки и тут в коридоре зачитали ему смертный приговор. Охранник рассказывал нам, что Ясю сковали руки сразу же в коридоре, а в Бригидках после чтения приговора застрелили из автомата. Поскольку Ясь после получения очереди был ещё жив, комендант тюрьмы, который любил Яся, добил его из своего пистолета: не хотел, чтобы Ясь мучился.

В камере грустно, потому что Ясь был весёлый и защищал слабых.

7 марта

Охранники говорят, что в городе введено чрезвычайное положение, поскольку на Персенковке[76] нашли двух повешенных эсэсовцев. В ответ на это немцы расстреляли двадцать заключённых с улицы Лонцкого; тела позволили забрать семьям. Теперь даже украинцы не уверены за свою жизнь и, возможно, именно поэтому стараются лучше уживаться с поляками.

Во время вывоза на пески из тюрьмы на улице Лонцкого один из евреев бросился на офицера СС и перегрыз ему горло. Еврея утопили в тюремной прачечной. Охранники говорят, что после этого случая немцы будут связывать проводом вывозимых на пески.

11 марта

Сегодня ночью в женской камере повесилась молодая девушка.

14 марта

Из тюрьмы сегодня забрали людей на транспорт. Шестьдесят восемь заключённых повезли в несколько лагерей. Вывезли их до рассвета и у всех отобрали тюремные одеяла и миски. Транспорт конвоировали шуповцы, которые уже в тюрьме начали бить выезжающих заключённых.

18 марта

Заключённые из камеры № 4 устроили голодовку потому что охранник изуродовал одного из арестантов. Начальник тюрьмы обещал, что охранника накажет, и призвал прекратить голодовку. Заключённые отказались и дальше не принимают пищу.

21 марта

Охранник, который покалечил заключённого, в наказание был переведён в Станислав.[77] Заключённые сказали, что прервут голодовку, если покалеченный заключённый будет немедленно переведён в госпиталь. Через несколько часов после этого начальник позволил отвезти заключённого в госпиталь. Одновременно начальник ходил по камерам и объявлял, что охранники больше уже не будут бить заключённых.

24 марта

На протяжении всей ночи были слышны выстрелы. Охранники говорят, что это полиция сражалась с бандитами в окрестностях Яновского кладбища, но это не похоже на правду, потому что ведь обычные бандиты не могли иметь столько оружия и такого запаса патронов.

27 марта

В камеру привели двух новых заключённых с воли. Оба работали на железной дороге, и арестовали их на станции Подзамче. Рассказывают, что сейчас транспорты с ранеными немцами приезжают непрерывно днём и ночью. Гражданским уже нельзя разговаривать с ранеными солдатами, потому что немцы не хотят, чтобы люди узнали, как русские бьют немецкую армию. Оба, несмотря на запрет, торговали с немцами, и во время обыска у них нашли несколько тысяч штук немецких сигарет.

Поскольку их допрашивала жандармерия, предполагается, что судить их будет Sondergericht.[78]

2 апреля

Сегодня ночью над городом пролетали русские самолёты, которые разбомбили казармы немецкой артиллерии. Охранник говорит, что около сотни немцев было ранено, в том числе около двадцати офицеров. Люди рассказывают, что русские хотели таким образом убедить немцев, что это война по-настоящему, а не «прима априлис».[79]

Как только немцы отхватывают по башке, так сразу с нами в тюрьме обращаются хуже. Например, сегодня мы получили обед с задержкой в несколько часов.

13 апреля

Сегодня освободили много женщин. Видимо, это какая-то амнистия, но только для женщин, потому что из мужчин не выпустили ни одного. Питание с каждым разом всё хуже, и дают его с каждым разом всё меньше. Всё больше находим в супе червяков и другой дряни.

20 апреля

С самого утра охранник принёс новую рубашку, обувь и мыло. Дал мне это всё и приказал хорошо умыться, обувь вычистить пастой или слюной и быть ГОТОВЫМ к 9:30.

Сокамерники считают, что меня подвергнут смертной казни, и советовали убегать. Лучше всего было бы удрать по дороге в суд, но можно также попробовать по дороге назад. Комендант камеры говорил, что если смешаться с толпой, то охранники не смогут стрелять. Яся Жежник советовал мне убегать, поскольку ничем не рискую. Если меня расстреляют сейчас, то не расстреляют потом.

20 апреля вечером