На неисследованном Мадагаскаре

ЛОТТА ГЕРНБЕК На неисследованном Мадагаскаре

*

ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ

ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Сокращенный перевод с немецкого Ю. Котлярского

М., «Мысль», 1969.

*

Фото автора

Книга подготовлена к изданию

при участии Института этнографии

Академии Наук СССР

На первой странице обложки:

Резчик по дереву из племени махафали

в традиционной одежде со своими изделиями

На контртитуле:

Женщины толкут рис

На последней странице обложки:

На пироге по реке Манамбулу

Стояло пасмурное утро, когда наш корабль вошел в гавань Мадзунги. Мадагаскар! Наконец-то завершилось наше трехнедельное плавание и мы сможем сойти на берег! Март был на исходе, сезон дождей подходил к концу. Воздух был влажно-горячий и душный. Сквозь пелену дождя проступали портовые сооружения и темно-зеленые деревья. Я испытывала радостное чувство при мысли о том, что скоро буду снова прочно стоять ногами на земле.

Я собиралась ехать дальше, в Тананариве. Чемоданы стояли наготове, и я нетерпеливо ждала окончания таможенного осмотра. Небольшой катер уже отвез первых пассажиров на берег.

— Ваш обратный билет? — обратился ко мне чиновник, проверив мой заграничный паспорт и свидетельство о прививках.

— Он в чемодане.

— Без обратного билета вы не сможете покинуть корабль.

Пришлось распаковывать чемодан и доставать билет. Когда наконец все формальности были соблюдены и я сошла на берег, автобус уже уехал. Следующий отправлялся в Тананариве только через три дня. Один миссионер, мой корабельный знакомый, устроил меня временно у сестер-католичек, которые руководили Мадзунге школой для девочек.

Прогуливаясь по городу, я повстречала двух рабочих-итальянцев, которые, как и я, опоздали на тананаривский автобус.

— Завтра в столицу отправляется частный автобус-такси. Если хотите, присоединяйтесь к нам.

— Боюсь, это окажется мне не по карману, учитывая расстояние между городами.

— Это обойдется вам не дороже, чем поездка в рейсовом автобусе, — возразили они. — Но если желаете, мы разузнаем все поточнее.

После обеда появился владелец такси, и началась бесконечная дискуссия о плате за проезд. Наконец этот вопрос был улажен, и мы договорились выехать завтра в шесть утра.

Ровно в шесть машина стояла во дворе. Я быстро отнесла в нее чемоданы и побежала в номер за сумочкой. Но когда я снова вернулась во двор, автобус исчез.

— Возможно, шофер решил заехать вначале за другими пассажирами? — пытались успокоить меня сестры. Однако час шел за часом, а автобус не возвращался.

— Вы хотя бы запомнили имя шофера? — спросил меня священник, прохаживавшийся с молитвенником в руках взад-вперед по двору и бормотавший молитвы.

— Нет, но я надеюсь, итальянцы не дадут ему уехать без меня в Тананариве.

Близился полдень, и я потеряла уже всякую надежду когда-либо снова увидеть свой багаж. Я поклялась ездить в будущем только с перекидными сумками и не расставаться с ними ни на миг.

Оставшись без гроша в кармане, без дорожных чеков и обратного билета, я пришла в отчаяние.

Пошел пятый час томительного ожидания. Неожиданно в узких воротах показалась доверху нагруженная машина, имевшая лишь отдаленное сходство с элегантным «пежо», который сегодня утром въезжал во двор: на крыше громоздились туго перевязанные корзины, чемоданы, огромные свертки и разная мебель. Над кабиной красовался большой щит: «Такси: Мадзунга — Тананариве — Мадзунга».

Интерьер машины также претерпел значительные изменения: исчезла задняя, обитая кожей скамья, на ee месте стояли теперь две узкие, деревянные. Подле шофера на одноместном кожаном сиденье, тесно прижавшись друг к другу, сидели трое пассажиров. Я с трудом устроилась передней скамье возле итальянцев. За нами сидели двое индийцев, две малагасийки и молодая няня с младенцем на руках.

В машине было жарко и тесно, и обоим итальянцам попеременно становилось дурно. Они уже раскаивались, что, прельстившись красочными рекламными проспектами, подписали контракт с французской фирмой в Тананариве.