На неведомых тропинках. Сквозь чащу

— Почти все, — отвернулся от Прекрасной Джар Аш, — Осталось распутать нить вашего Юкова.

— Нить — я невольно седлала шаг вперед, не в силах поверить, что все так просто, что все происходящее лишь одна большая фантазия уставшего ожидать худшего разума, — Но я не вижу никаких нитей, только слышу.

— Никто не видит, наорочи, пока не напитаешь их кровью.

— Я знала, что сегодня здесь будет интереснее, чем там, — Тамария, словно маленькая девочка хлопнула в ладоши. — Кого возьмем, — она оглядела жертвенный зал, — Я бы проголосовала за девчонку, но она тебе пока нужна, — быстрых взгляд синих глаз на молчаливого Кирилла, — Змея мне не нравится и пахнет отвратно. Тогда берем пацана, — она указала на Марта. — Чем моложе, тем нежнее. И я так и быть не буду никого заставлять, а сама вскрою ему горло.

— Нет!

Мы сказали это одновременно, я и Простой. Если моя реплика была предсказуема, то поведение восточника вызывало вопросы. Но с ними можно было подождать, потому что Прекрасная, словно не слыша, двинулась к парню. Тот пробормотал ругательство, шипение явиди переросло в рык. Нет, она не загородила пасынка собой, есть вещи, которых ждать от нечисти бесполезно, но она выразила готовность драться, если позволит Кирилл, конечно. Но одно это уже выходило за всякие рамки.

— Нет, — повторила я, — заступая ей дорогу. — Этого не будет.

— Ушедшие, Кир, твоя девка сошла с ума. Чем этот парень так ей дорог?

— Тем, что стал моим другом. Нет, не так, — я мотнула головой, — Он стал моим ближним кругом.

— А кто ты сама такая?

Вопрос был с подвохом. Меня так и подмывало переадресовать его. Она ведь не сможет ответить. Смертельно не сможет.

— Я хозяйка Севера, по его словам, — я постаралась улыбнуться Кириллу, хотя больше всего мне хотелось закричать, — Хочешь оспорить? Это к нему.

— Наглая тварь.

— Да и всесильный демон спорит с этой наглой тварью, остальным в пору плакать.

— Хватит, — Седой оборвал наш спор одним словом, словно выплеснутым на склочниц ведром воды.

— Я не верю, что трачу на вас свое время, — покачал головой Простой присаживаясь на край алтаря.

— Тогда не тяни. Нужна кровь — бери. Нужна плоть — вперед, — рявкнул Кирилл, — Выполни обещание!

— Как скажешь, — Джар Аш ухмыльнулся и стал стягивать старомодный пиджак, — Из-за каких пустяков порой разгораются страсти. Это утомительно. Нельзя просто взять и принести любые жертвы. Нужна кровь того, кто связан с обоими мирами, с мирами связанными стежкой, с миром людей и с миром нечисти.

— Заложники, — неожиданно громко выкрикнула Пашка.

Я посмотрела на коленопреклоненного Дыма, а он, в свою очередь, посмотрел на меня. Шорох Бесцветный нервно хохотнул.

— Те, кто были людьми, а стали нечистью, — прошептала я.

— Именно, — Восточник бросил на пол пиджак.

Повинуясь жесту Кирилла Потрошитель отступил в сторону. Джар Аш схватил старого вестника за плечо, протащил по полу и швырнул к алтарю.

Не на него, а рядом. Старик ударился о камень, упал, приподнялся, прислоняясь к боку жернова. Две знакомые прозрачные ленты выскочили из камня и следуя за рукой восточника приковали вестника к алтарю, одна за шею, вторая за плечо заставив его замереть в неудобной позе.

— Заложники, — повторил Джар Аш, — Жизнь самого старого, — взгляд на тяжело дышавшего старика Дыма, — Кровь самого сильного, — демон повернулся к Шороху.

— Не стоит. Я сам, — усмехнулся целитель и пошел к алтарю, я снова почувствовала в нем эту обреченную решимость.

— Он не заложник! — закричал Мартын.

Не обращая внимания на парня, старик уселся на край алтаря.

— Старое поверье, — гротескно улыбнулся Шорох, — Правду проявят трое проданных: старый, сильный, молодой. Я всегда думал, что это о камнях правды.

— Я тоже, — проговорил Март, я смогла лишь согласно кивнуть.

— Оказалось, не так, — седовласый целитель рассмеялся, но от его смеха хотелось плакать, — Старый, сильный, молодой, — повторил он.

Я почувствовала, как воздух вышел из легких, а пространство вокруг наполнилось свистом, словно каждая молекула, атом и пустота между ними могли издавать звуки. Миг оглушающего понимания, зачем на самом деле я здесь. Кольнула досада, в основном на себя. За то, что поверила в обещания Кирилла, пусть они и были чудовищны, но их суть не имела никакого отношения к вере в него. Очередное разочарование оказалось почти безболезненным. А потом ему на смену пришло возмущение. Мою жизнь обменяют на Юково, обменяют на сборище жестокой и циничной нечисти, большую часть которой я удавила бы собственными руками.

Я стала отступать, едва ли понимая, что бежать по сути некуда. Они не сделают этого! Нет!

И вдруг поняла, что не готова, что попросту не хочу умирать. Такая цена меня не устраивает, даже если кое-кто исчезнет навсегда: Семеныч, бабка, Веник, что больше я их не увижу.