На неведомых тропинках. Сквозь чащу

— Ольга, — раздался яростный шепот Марта и я, неловко поднявшись, захромала к кустам за дорогой.

Разочарованный рев несся следом. Правая нога то и дело подгибалась, по коже бегали мурашки, очень похожие на те, что колют мышцы, если долго лежат в одном положении. Не выдержав, я оглянулась… Сломанные доски крыльца уже занялись пламенем. Вестник лежал на траве, каким то чудом не раздавленный драконом, Веник скалил клыки рядом с ним. А на крышу моего дома приземлялся, взмахивая сверкающими крыльями Алексий.

Неистово мотающий головой дракон, взрывающий лапами землю и разевающий пасть, чтобы пустить мне в след струю огня. Дверь моего дома отворилась.

— Ольга, — высунувшийся из зарослей Март просто дернул меня на себя…

И я едва не полетела головой на землю, зацепившись за лежащее на земле тело. Я даже не почувствовала его, не услышала биения сердца, как слышала остальных вокруг себя. Не почувствовала вони сгоревшей плоти, потому что все вокруг воняло горелым, даже я сама.

— Ох, — только смогла выдохнуть я, опускаясь на траву и ломая ветки окружающих кустов. Кто-то приближался со стороны леса, быстро и целеустремленно. Но мне не было до этого дела, кто бы это ни был, он не может быть страшнее дракона.

Пашка казалась слишком маленькой даже в своем зверином обличье. Свившийся хвост, сжатые лапы, оплавленная чешуя, розовая плоть под съежившийся кожей. Голый череп, покрытый нескольким уцелевшими чешуйками, капюшон кровоточил и казался грязной накинутой на голову тряпкой. Лица почти не было, веки распухли, утратили черный блеск приобретя налет копоти, я даже не была уверена, что глазные яблоки сохранились. Вместо губ две спекшиеся корки, из-под которых выглядывали белые зубы. Помню, эта странная белизна и удивила меня тогда. Не опаленное тело, а светлые клыки.

И тут явидь вздохнула, хрипло, протяжно, а сердце стукнуло. Один раз.

— Низшие, — прошептала я, — Она жива? Что произошло? Что… — я посмотрела на парня, — Почему ты весь мокрый?

— Потому, — огрызнулся он, поворачиваясь к тому кто ломился к нас сквозь кусты, зажигая глаза магией, дракон взревел и земля в очередной раз вздрогнула от поступи гигантского ящера. — В озеро нырнул на той стороне стежки. А вот она не успела. Где книга?

— Нет ее. Совсем. Уничтожена.

— Хреново.

Пашка снова вздохнула, и снова ее сердце дрогнуло и замерло. Я почувствовала влажный запах магии целителей, но глаза парня потухли. И я поняла кто приближается к нам одновременно с ним.

— Выживет?

— А какая разница?

— Большая, — зашипел, выбираясь из зарослей Константин, — заварил кашу, а расплачиваются другие.

Парень сцепил зубы, скулы чуть покраснели. Черный целитель опустился перед явидью на колени и легко, очень легко с невероятной нежностью коснулся лица. А ведь она на самом деле дорога ему, как может быть дорого хоть что-то нечисти. Или кто-то.

— Разберись в этой ящерицей переростком! — рявкнул Константин, магия стекала с его пальцев прямо в искалеченное тело змеи.

— Легко сказать, — в тон ему ответил Мартын, — Это не большой зверь, это Ворий, он разумен…

— Да, хоть гениален.

— Отец, он нечувствителен к моей магии пока на нем эта шкура! Совсем, как и охотник — ветер….

— Так сними с него шкуру, — черный целитель склонился к обгоревшему, лишившемуся черт лицу явиди и вдохнул свое дыхание ей в рот, словно она не в пламя попала, а чуть не утонула, — И напоминаю, ветра ты все-таки убил.

Струя пламени прошла чуть правее и кроны съежились и почернели. Через секунду стяжатель будет здесь, и к одному обугленному телу добавятся еще два, или три, если считать экспериментатора.

— Ах, ты ж, — раздался знакомый голос моей бабки, — Теперь пожарных вызывать придется.

— Чувствую себя словно в парке юрского периода, — вздохнул Март и, раздвинув ветки, выскочил на дорогу. Горелые листья плавно опускались на старый асфальт.

Ворий победно взревел. Я вышла следом, и увидела гигантскую морду дракона, склоняющуюся к земле. К нам. Начиналась вторая серия.

Его дыхание было горячим, как бывает горячим воздух в жаркий летний полдень, воздух, поднимающийся, от раскалившегося за день асфальта. Запах гари и сухость во рту.

Впервые я видела его так близко, я вообще впервые разглядывала дракона. Он совсем не походил на змею с лапами, к которым питают слабость восточные народы. В нем не было изящества воспетого северными мифами. В нем ничего не было, кроме массивности и ярости. Морда больше всего напоминала ковш экскаватора, а откормленная туша отличалась от крокодильей, лишь размерами, более длинными когтистыми лапами, да изогнутым хвостом. Гротескная помесь диплодока, тираннозавра и крокодила… Ворий — хранитель знание Земли Детей

Он топтался на дороге между моим домом и лесом, словно медведь на узкой тропе через малинник. Для него узкой, максимум пять шагов туда и обратно. Поломанные деревья, вывороченная трава. Кончик толстого хвоста лежал метрах в пяти от обломков крыльца.