На новой земле

Судха заставила себя улыбнуться. Они не оставили Рахулу ключей, так что выйти из дома он не мог. Она заранее приготовила ужин для Нила, молоко налила в чашку с носиком, макароны специально переварила, чтобы малыш ими не подавился. Она сто раз напомнила Рахулу быть осторожнее на лестнице. В кино Судха включила звук мобильника на полную громкость, а после первого часа не выдержала и вышла в фойе позвонить.

— Все в порядке?

— Все прекрасно, — заверил ее Рахул. — Мне показалось, что он проголодался, так что мы сейчас ужинаем. На заднем плане раздавался грохот, как будто Нил барабанил ложкой по железной крышке.

— Ну, вы молодцы. Держись, братец, мы скоро приедем.

— Да можете не торопиться, — сказал Рахул.

И поэтому на обратном пути они заехали в магазин и купили сыра, бекона и джема. Судха купила также три сочных бифштекса на ужин, а Роджер пообещал, что испечет свой фирменный торт.

Нила и Рахула не оказалось в гостиной. Игрушки в беспорядке валялись на ковре, телевизор был включен на полную мощность. На кухне также царил беспорядок: высокий стульчик Нила был весь заляпан макаронами, его поднос лежал на полу в луже воды. Воздушный шар, который они купили в зоопарке, висел где-то под потолком, все верхние дверцы кухонных шкафов были открыты, а продукты вывалены на столешницу. Судха застыла на пороге, оглядывая кухню, мгновенно покрывшись холодным потом.

— Должно быть, они в доме, — заметил Роджер, — коляска стоит в прихожей.

Судха бросилась к лестнице и тут услышала раздававшийся сверху плеск воды и тонкий писк Нила.

— Ох, дорогой мой, все в порядке, — выдохнула она с облегчением. — Он просто купает Нила.

Войдя в ванную, она обнаружила Нила сидящим в воде. Он наполнял водой свою чашку, а потом выливал ее обратно в ванну. Надувной утенок, которого они обычно надевали на малыша, чтобы он случайно не упал головой в воду, стоял на стиральной машине. Нил дрожал от холода, но казался увлеченным своей игрой. Вода уже доходила ему до уровня груди. Судха закрыла краны, затем протянула вперед дрожащие руки и вытащила сына из воды. Она не знала, сколько времени Нил находился в одиночестве. В любой момент он мог поскользнуться, потянуться за игрушкой или просто упасть в воду и захлебнуться. Она могла бы найти его плавающим в ванне лицом вниз, недвижимым, и только его темные волосы шевелились бы в воде.

— Где твой дядя? — спросил Роджер так резко, что Нил вздрогнул и залился испуганными слезами.

Они нашли Рахула в кабинете Роджера. Одетый, он лежал поперек дивана, около которого стоял пустой стакан. Все ящики комода в их спальне были открыты, горлышки бутылок выглядывали из рукавов свитеров. Они пошли обратно в кабинет Роджера, но, как ни трясли Рахула, разбудить его так и не смогли. Роджер наклонился над сумкой Рахула, запихивая в нее вещи гостя.

— Что ты делаешь? — спросила Судха.

— А ты что, сама не видишь, что я делаю?

— Но он ведь сам соберется утром, когда проспится.

— Я облегчаю ему работу, — сказал Роджер, поднимаясь с колен. Его лицо побелело от ярости, рот был плотно сжат. — Отныне я запрещаю твоему брату пересекать порог нашего дома и подходить ближе чем на сто метров к нашему сыну.

Поскольку они не могли кричать на Рахула, а сдерживаться не было сил, они начали кричать друг на друга.

— Это ты сказал, что мы ему доверяем! — крикнула Судха. — Ты согласился оставить с ним Нила.

— Как ты смеешь обвинять меня в этом? — крикнул Роджер в ответ. — Я едва знаю этого человека! Он же твой брат, Судха.

— Да, ты прав. — От пережитого волнения Судха не могла унять дрожь, слезы неудержимо текли у нее из глаз. — Ты прав, прости меня. Я должна была сказать тебе.

— Сказать мне что?

Рыдания сотрясали ее тело, она слишком сильно прижала к себе малыша, который протестующе заплакал. Роджер подошел к ней и положил руки ей на плечи.

— Сказать мне что, Судха?

Запинаясь и всхлипывая, Судха рассказала мужу о том, как в первый раз дала попробовать Рахулу пива и как оно было ему отвратительно. Она рассказала про игру, в которую они играли, как они прятали от родителей пивные банки и как постепенно это перестало быть для Рахула лишь игрой, но превратилось в образ жизни. Той жизни, что вырвала его из семьи, лишила образования и чуть не привела к полному разрушению.

Роджер обвел глазами свой кабинет, остановив взгляд на портретах великих людей, которые украшали стены и его рабочий стол. На его лице появилось выражение ужаса и отвращения. Он перевел взгляд на жену, но выражение его лица не изменилось.

— Как ты могла? — сказал он. — Не могу поверить, что ты все время врала мне! Я ведь никогда не лгал тебе, Судха. Ты не имела права скрывать от меня это!

Она кивнула головой, совершенно уничтоженная. Роджер осторожно вынул Нила из ее объятий и вышел из комнаты, оставив ее в компании брата, тяжело храпящего на диване, отвернув к стене оплывшее лицо.