На новую работу

Найденные по списку товары набирали в тару, и взвешивали в запрошенном количестве. Не надо думать, что выходило по коробке на одну точку. Одних польских яблок мы иногда отпускали килограммов по пятьдесят на каждую. И большая часть, поверьте, продавалась. Иногда в течение дня продавщицы делали дозаказ. Взвешенный, приготовленный товар выставляли в ряды (ряд означает одна точка) на площадке перед столом. Выходило очень много, иногда приходилось делать четыре, а то и пять рейсов за один день.

С самого начала, не считаясь с тем, что я новичок, Илгар начал меня попрекать. И то, и это не по нему, видите ли. Оставалось только ждать Намуша в надежде, что он подменит этого злого типа. Возражать и спорить я не осмеливался как провинившийся (опоздание на час). Тут все и началось. Бородатый Володя тоже не приходил в восторг от моей работы. Все время меня поправлял, не ругал, правда, но показывал, что недоволен. Третий, татарин Закир, молчал с мрачным видом. На свету я заметил, что один глаз у Закира вытек, это выглядело страшновато. С мужиками Илгар не церемонился, грубил им, но не шпынял, как меня.

Часам к девяти пришел Намуш, они с Илгаром что-то обсудили на своем языке, и младший высказал мне недовольство. Что он сказал, я не смог разобрать, но точно не похвалить хотел.

С грехом пополам собрали точки, стали загружаться. Из двух Газелей, принадлежавших братьям, одна была полной развалиной. Товар обычно грузили в машину Илгара, с продольной желтой полосой на синем тенте: у нас в городе всего одна такая, сразу узнать можно. Эта работала отлично, грех жаловаться.

Товар в кузове приходилось укладывать осторожно и аккуратно. Закир носил вместе со мной, и показывал, откуда брать, но я и здесь пару раз ошибся. Рыжебородый Вова распределял коробки и мешки по кузову. Получалось у него отлично, при выгрузке он не путался, хотя заполнял кузов до самого верха. Я диву давался, какая у него визуальная память.

Потом поехали, братья и Закир сели в кабину, а мы с Вовой в кузов.

Возить людей в кузове нельзя, но братья с этим запретом не считались. Постоянно, как я позже заметил, делали презенты в виде фруктов, причем даже взвешенных и отправленных на точку, гаишникам. Илгар гонял как сумасшедший, неважно, сидел кто-то в кузове или нет. Но когда так гонят, что-то непременно свалится, как ни придерживай. Тем более, на наших дорогах.

В кузове я, наконец, решился поговорить с Володей. Вот, приблизительно, наш разговор:

–Вова (имена грузчиков я подслушал), а что это за мужик?

–Какой?

–Ну, который за рулем-то сейчас…

–Илгар.

–А он кто вообще?

–Начальник.

–А Намуш?

–Намик-то? Да так себе. Ну, младший брат.

–Илгар очень же злой, да?

–Да как сказать. Насчет денег лучше с ним переговаривать.

–В смысле?

–Намик, видишь, жадный. А Илгар мужик понимающий.

–А.

–Ты не тупи, следи, что к чему, и все нормально будет.

–А с деньгами – не обманут?

–Каждый день платят. В конце рабочего дня.

–Это же хорошо. А домой во сколько?

–Когда как.

На рынке и открылась моя оплошность. Одна коробка была явно лишней, Вова не знал, к какой точке она относится. Еще пока добирались, упала кассета с персиками, и две персика раздавило. Персики стоили дорого, за одну штуку десятая часть дневной платы. Бестолковая и придурковатая продавщица с самой первой точки, по кличке «Мартышка» (так ее называли и братья, и Вова) подняла страшный шум. Илгар выскочил из кабины и напустился на нас с Вовой, а Вова дал понять, что виноват я. Попало мне по первое число:

–Куда смотришь?

–Так машину тряхнуло, я что сделал бы?

–Держать надо было, чего в кузове еще делать? Мух ловите там что ли?

–Я сливы держал.

–Сливы он держал…

Потом еще неприятность вышла на второй точке, там же, на рынке, где крытые павильоны. Илгар велел мне стоять у прилавка и «маякнуть», чтоб машина не врезалась задом в прилавок. А я к тому времени от всей неразберихи и ругани до того отупел, что, можно сказать, не понял его распоряжения и так и стоял, пока Илгар не врезался задом в стояк: кузову ничего не стало, а вот стояк прилавка погнулся. Пришлось выслушать Илгарову брань по-новой. Я уж решил даже, меня сейчас прямо выгонят, или даже побьют.

Неудачи этого дня не прекращались. Здесь же, на рынке, не у кого иного, как у меня, в руках порвалась коробка с капустой, очищенные утром кочаны покатились по асфальту, а я стоял, не зная, что тут можно предпринять. То ли отнести мешок, а потом собирать, то ли отложить мешок и сразу собрать – но куда, и как? Зеваки смотрят, Вова смеется, Закиру вроде как плевать, и хорошо хоть Илгар в кабине, вот пусть там и сидит.

Не лучше пошли дела у нашего новоиспеченного грузчика и на других точках: я замучился выслушивать упреки от Вовы. В конце концов, в кузове, теперь чуть не под завязку забитом усохшим и испорченным товаром, который, понятно, нужно было теперь взвесить, мы вернулись на Базу.