На одной волне

Первой пошла Ира. Выбирала недолго и уже через полчаса стала обладательницей колье с серёжками. За этот гарнитур она заплатила почти две тысячи рублей, но, сделанный под старину, он был чудо как хорош. Мише она наметила массивный перстень-печатку и кулон на цепочке — вполне логично: себе перстень, супруге украшение на шею. После покупки вылетело ещё полторы тысячи.

Ивановы не стали подъезжать к ювелирному на машине, а прошлись пешком примерно одну автобусную остановку. Перед самым входом в магазин Катя вдруг заосторожничала и предложила Косте идти вместе.

— Понимаешь, я боюсь ошибиться… а цена ошибки слишком велика… Не обижайся, Кость, но меня всю трясёт.

— Ладно, пойдём вместе.

Однако инкогнито не получилось — одна из продавщиц обладала хорошей, практически фотографической, памятью. Вот она мгновенно и узнала человека, о котором писала областная газета. А у второй нашлась близкая родственница, работающая в отделе выдачи выигрышей «Спортлото». Сложив один плюс один, обе продавщицы сразу поняли, куда супруги Ивановы захотели потратить часть выигрыша. И, естественно, решили помочь. Помимо вещей, разложенных на витрине, вниманию Кати и Кости было предложено несколько изделий, хранящихся в запасниках. Именно оттуда они и приобрели два изящных гарнитура, выложив за них почти шесть тысяч рублей — изумруды и сапфиры меньше не стоят.

Рандеву назначили около одного из кафе, где можно было бы обсудить дальнейшие действия. К условленному времени Ивановы и Шмелёвы прибыли без опозданий. Заказав чай и кофе с булочками и пирожными, обе пары начали рассказывать об обновках. Первой защебетала Катя:

— Ир, мы такие классные колье с серёжками приобрели, — она вздохнула. — Даже жалко расставаться с ними. На витрине такого не было, но Костю узнали из-за статьи в газете и вынесли самый дефицит.

— Покажи, — попросила она. — Только не свети при всех, от греха подальше… ага, вижу… очень классная вещь — и тот, и тот. Ну, если братец расщедрится на оставшиеся средства, мы заберём эти себе. Я бы надела вот этот, с сапфирами.

— О! А мне изумруды понравились! Кость! Ну ты чего молчишь? — она вопросительно посмотрела на мужа.

— Девятнадцать четыреста минус восемь, минус пять девятьсот… сколько у вас получилось? — он посмотрел на сестру.

— Тысяча пятьсот пять плюс тысяча девятьсот сорок… итого три четыреста сорок пять.

— Значит, у нас осталось чуть больше двух тысяч, — прикинул он в уме. — Оставлю пятьсот рублей на непредвиденные расходы… итого в вашем распоряжении около полутора тысяч. Не вопрос, — мотнул он головой. — Только пойдёте в тот магазин, в который мы ходили — нечего показывать такие деньги в одном и том же месте.

— Согласна, — кивнула сестра. — Тогда ждите, через час максимум мы вернёмся.

— А мы пока прогуляемся по городу, раз взяли отгул, — улыбнулся Костя. — Когда ещё выберемся.

Они с Катей расплатились по счёту и вышли на улицу. Константин вдыхал чистый и свежий июньский воздух и вспоминал детство, когда в его мире мама гуляла с ним и Ирой. Мама… как же её не хватает сейчас… Она так мечтала увидеть счастливых детей, понянчить внуков, но внезапная и скоротечная болезнь нарушила эти планы. А потом они с Ирой вкусили подлость и коварство отчима.

— Костя, случилось что? Ты то бледнеешь, то краснеешь, сжав кулаки? — участливо поинтересовалась супруга.

— Нет, просто прошлую жизнь вспомнил… маму, потом эту скотину-отчима… Мама так мечтала посмотреть на моё и Ирино бракосочетания, но рак не позволил ей сделать это… А теперь я даже на её могилу не могу попасть — наверняка там дружки отчима контролируют все подходы к ней. Гады… ненавижу… — он снова сжал кулаки.

— И что, никак нельзя посетить могилку? Даже одним глазком?

— Даже если хорошо загримироваться, всё равно слежку устроят, а то и допрос учинят — кто приходил, зачем приходил и по чьему поручению. Слишком велик риск быть узнанными…

Неизвестно к чему бы дальше привёл этот разговор, но их окликнула спешащая сзади Ира.

— Костик! Давай ещё пятьсот! Там такой гарнитур предложили! И не в самом магазине, а старушка одна. Говорит, ей уже ни к чему, а мне он к лицу будет!

— Ира, я, конечно, знаю, что тебя на ювелирке не проведёшь, но всё-таки… не подстава это? И ты собираешься носить с чужого тела? Ты серьёзно?

— Нет, Костик, я ещё не сошла с ума, но такой гарнитур в виде дельфинчиков будет в самый раз, если ТАМ придётся подмазать. Это не просто советский ширпотреб, это произведение искусства!

— Хорошо, уговорила, — он достал бумажник и вынул оттуда пять сотенных билетов. — Держи.

— Теперь мы спустили всё, практически до копейки, — проговорил он, смотря на убегающую сестру.

— Милый, ты не забыл о моём и Мишкином приданном на свадьбу? Пусть оттуда потратили примерно половину, но вторая-то осталась! — воскликнула Катя.

— Ах, да-да-да… — иронично произнёс Костя. — Только я же говорил, что не буду пользоваться этими средствами. Принципиально.

— Тогда считай, что этот гарнитур я купила из тех средств, а из нашего бюджета просто заняла в долг! Вот! — девушка показала язык.