На одной волне

— Не совсем. В заметке было написано, что наследственные и серьёзные психические заболевания — нет, а вот боязнь чего-то… Простите, но я сейчас пользуюсь материалом от потомков… — запнулся он.

— Продолжай, — тихо велел глава государства.

— Так вот я знаю, что за последствия психической травмы у вашей жены. 1956-й год, Венгрия, Будапешт. Так?

— Если ты сможешь её вылечить… — голос Андропова стал хриплым от волнения. — Я тебя озолочу.

— Юрий Владимирович, так он не падкий на деньги, — усмехнулся Суслов-младший. — Я тут нарыл о нём кое-какую информацию… он премию за рационализаторское предложение потратил на электронные компоненты и сам премировал рабочих своего цеха. Из собственного кармана. Выиграл в «Спортлото» крупный приз и потратил на лечение своего шурина. Нет, вру — ещё купил машину, но на курсах обучаются его сестра, шурин и вот эта милая барышня, так что могу с большой долей вероятности предположить, что машина станет использоваться всей семьёй. Я прав? — повернулся он к Иванову.

— Правы, — кивнул тот. — Мы с сестрой нашли друг друга около семи лет назад. А до этого жизнь нас раскидала по разным детдомам. Как вы думаете, я что-нибудь для неё пожалею? Или для своей жены? Я привык к минимализму — жизнь в детдоме не сахар. А деньги мне помогают сделать жизнь моих близких людей или друзей чуть лучше, чем было до этого.

— Та-а-ак, — протянул Суслов-младший. — Значит, после лечения мы товарища Иванова помещаем в большую такую стеклянную клетку, и будем возить по всей стране с надписью — житель другого мира.

— Не надо! — с пылом возразила Катя. — Зачем вы на добро злом собрались платить? Тогда и меня в эту клетку засуньте!

— Стоп-стоп-стоп, — миролюбиво поднял руки Револий Михайлович. — Я же пошутил.

— Я за Костю жизнь готова отдать и поэтому не допущу, чтобы над ним так неудачно шутили, — девушка сделала недовольную физиономию.

— Револий, ты действительно неудачно пошутил, — заметил Андропов. — Они, как я вижу, оба идеалисты, так что иронию не всегда понимают. Но это даже хорошо — такие люди дорогого стоят.

Вскипевший чайник нарушил их разговоры. Катя встрепенулась, открыла заварочный, затем развернула капсулу с травами и аккуратно высыпала её содержимое внутрь, следом налила туда кипяток. Закрыв крышку, она подхватила висевшее на спинке кровати полотенце и тщательно укутала чайник.

— Настаиваться будет десять минут, после чего следует дождаться остывания до комнатной температуры и выпить тремя кружками через каждый час. Знаю, что будет тяжеловато, но необходимо. После этого приготовьтесь сходить по нужде в туалет.

— Понял, — ответил Андропов. — Константин, следующая процедура когда?

— Только завтра в обед. Понимаете, сегодня я дал вам полуторную дозу, и, чтобы не было обратного эффекта, нужно выдержать пропорцию излучения и времени. И прошу вас — никаких нагрузок! Я осознаю, что есть дела, которые требуют безотлагательного вмешательства, но сейчас для вас стоит вопрос жизни и прямо противоположный ему.

— Сколько продлится лечение? — спросил глава государства.

— В вашем запущенном случае десять дней.

— Думаю, что смогу взять передышку. Револий, доведи до моего секретаря, что в связи с приступом болезни я взял краткосрочный отпуск. Только документы с красным грифом можно приносить на подпись. Остальные подождут.

— А если Пельше сунется проведать?

— Не принимать никого. Скажешь, врачи категорически запретили.

Маленькая интерлюдия. 4 августа 1982 года. г. Рябиновск. Старая площадка приборостроительного завода

— Товарищ Шмелёв, а где Константин Сергеевич? — Борис Туманов с утра хотел показать руководству новый усилитель для бас-гитары, но не нашёл того на заводе. Увидев родственника Иванова, он не преминул задать этот вопрос.

— Константин Сергеевич срочно уехал в командировку, — ещё вчера вечером Михаила и Ирину об этом поставила в известность парторг, поэтому тот со знанием дела ответил молодому дарованию. — А ты чего хотел?

— У нас усилитель готов, а теперь нужно утвердить эскиз корпуса гитары.

— Ближе к обеду с новой площадки вернётся Ирина Сергеевна, вот она может помочь тебе с эскизом.

— Это как? — опешил парень. — Она же юрист, а не радиоэлектронщик.

— Ирина Сергеевна во времена студенчества играла в музыкальной группе. А в МГУ, сам понимаешь, техника серьёзная — зарубежная. Думаю, что габариты и рельеф гитары она помнит хорошо.

Через час Шмелёва прибыла на площадку, и вскоре её обступила чета Тумановых.

— Ирина Сергеевна, ваш муж сказал Боре, что вы разбираетесь в гитарах. Это правда?

— Скажем, я играла на бас-гитаре и довольно неплохо. А что вас интересует?

— Размеры, форма, размещение органов управления звуком.

— Ага… — задумалась она. — А давайте посмотрим ваши эскизы. Где они?

— У нас в кабинете.