На одном дыхании!

– Синьор Максимус, – перебила Глафира поток итальянских эмоций на английском языке, – вы сделали только одно такое кольцо?

Жена русского друга может называть его Макс. Да-да, именно так его называют друзья! И он, Максимус, заранее считает жену Владимира своим другом! Пожалуйста, Макс, и больше никак.

– Благодарю вас. Называйте меня… – она быстро придумала: – Глэдис.

…Прекрасное, прекрасное имя! Оказывается, у русских вполне европейские имена. Дорогая Глэдис, я счастлив, что это кольцо именно у вас, потому что Владимир…

– Макс, кольцо было только одно?

Тут итальянец притормозил на секунду, а когда заговорил снова. Глафира поняла, что он даже слегка обижен.

…Что значит – одно? Максимус Росси никогда не повторяется! Да и по условиям договора он делает вещь в единственном экземпляре, всегда! Кроме того, бриллиант!.. Такие бриллианты редкость. Не эксклюзив, конечно, но редкость. На бриллиантовой бирже в Антверпене они раскупаются вперед, и ему, Максимусу, пришлось некоторое время ждать подходящий. И дело не только в чистоте и размере! Еще огранка! Камень должен выдержать именно такую огранку, следовательно, он должен быть особой формы! И Максимус сразу предупредил своего русского друга, что придется ждать и выйдет очень дорого, но Владимир был готов на все! Хотя он, Максимус, предлагал бабочку, цветок или пантеру, но русский друг уверил его, что подойдет только бегемот! Он сообщил, что его возлюбленная занимается спасением бегемотов, и Максимус понял, что эта русская красавица, должно быть, служит в Гринписе! Глэдис служит в Гринписе?

– Нет-нет, – сказала Глафира быстро, – я занимаюсь спасением бегемотов в свободное время.

– Что-то случилось с кольцом? – вдруг спросил ювелир озабоченно, видимо сообразив, что звонит она неспроста. – Вы его потеряли?

– С кольцом все в порядке, синьор Максимус!

– Макс, прошу вас! Тогда зачем вам второе?

– Я просто увидела очень похожее кольцо и подумала…

– Мои произведения уникальны и существуют только в единственном числе! – вскричал итальянец пылко. – И подделывать их чрезвычайно трудно! Да и времени прошло слишком мало, синьора Глэдис! Понимаете, чтобы изготовить подделку, нужно внимательно изучить оригинал, а на это нужно время!

Но подделки «синьору Глэдис» не интересовали! На пальце Олеси Светозаровой было ее кольцо – единственное в мире!

Кое-как распрощавшись с экспансивным итальянцем, пообещав звонить и заходить, когда будет в Милане, Глафира снова села в кресло и взялась за журнал.

Мистика какая-то.

Кольцо было только одно, это теперь ясно. Разлогов потратил на него кучу времени и денег. На бабочку, пантеру и цветок не согласился. Тут Глафира усмехнулась – бабочки и цветы, надо же!.. Он долго ждал, когда на бриллиантовой бирже в Антверпене будет торговаться подходящий камень. Максимус Росси сделал из этого камня сверкающий мяч. Разлогов сказал ему, что кольцо – для любимой, или нет, еще хуже, для возлюбленной.

Она, Глафира, возлюбленная Разлогова?!

Впрочем, у итальянцев одна любовь на уме!..

– Сейчас не время думать про любовь, – строго сказала себе Глафира, и голос ее прозвучал жалко. – Сейчас нужно понять, как бегемот попал к Олесе, а потом вернулся на место! Как?!

В разлоговском пиджаке и с бегемотом на пальце Глафира спустилась вниз, в гостиную, и разожгла в камине огонь.

Топить камин ее научил Разлогов. Учил долго – складывать дровишки «шалашиком», отдирать бересту, стругать лучинки, махать газетой. Химической жидкостью для растопки Разлогов никогда не пользовался, считая это «неспортивным». У него были какие-то странные представления о жизни!..

Березовые поленья, сложенные «шалашиком», затрещали, когда Глафира щедро полила их неспортивной жидкостью для растопки, веселое пламя побежало вверх, и в трубе загудело.

…Кофе, что ли, выпить? Или сразу водки?

Водку пить Глафира не стала, а кофе варить было лень. Она разыскала в каморке за дверью унты, которые Разлогов привез из Иркутска, натянула и уселась близко к огню.

Итак. Кольцо было сделано в единственном экземпляре, и оно сейчас у Глафиры на пальце. Но вот фотография, и на этой фотографии такое же кольцо на пальце у Олеси Светозаровой. Как это может быть? Никак не может, если только Разлогов не дал ей поносить Глафирино кольцо!

Как может быть связано кольцо с… убийцей? И есть ли такая связь вообще?

Если предположить, что убийца Олеся, значит, она могла забрать из коробочки кольцо, а потом вернуть обратно, дав Глафире по голове. Если это так, значит, она знала о кольце, знала, где оно лежит и как попасть в дом, – не через забор же она лезла! Да и не перелезешь через него… Только вот зачем? Зачем убивать Разлогова, который давал ей деньги и платил за ее фотографии в дорогих журналах? Зачем красть кольцо? Только для того, чтобы в нем сфотографироваться?! И – вообще глупость! – зачем тогда возвращать его на место?! Да еще с таким риском?!