На огненном берегу(Сборник)

Это была своеобразная клятва юного воина и бывалого командира, которую они потом свято выполняли, — Сорокин до героической смерти на Орловско-Курской дуге, а Славка до полной победы над фашистами.

В конце сентября гитлеровцы потеснили полк на прибрежный обрыв. Командир полка Панихин приказал найти новое подходящее место для НП. Сорокин с Беловым обошли всю территорию обороны полка, но ничего подходящего не нашли. Тогда-то Вячеслав сказал лейтенанту:

— А что если приспособить вон ту заводскую трубу?

Это предложение показалось Сорокину несерьезным, и он возразил:

— Обследовать трубу, конечно, можно, но как ее использовать? Кто согласится туда лезть?

— Давайте сначала обследуем, а потом будем решать, кто полезет туда. Думаю, охотники найдутся, — не сдавался Славка.

И они отправились к трубе, обошли ее вокруг, но лаза не обнаружили. Разочарованные, собрались было уходить, но тут метрах в пятнадцати от трубы заметили небольшой провал в земле. Это был подземный боров-дымоход, заваленный невзорвавшимся крупнокалиберным снарядом.

Преодолев завал, разведчики оказались внутри трубы. Проверили надежность скоб, поднялись по ним до пробоины. А когда посмотрели в нее — замерли. Перед ними, как на ладони, были видны не только вражеская передовая, но и далекие тылы.

О своем открытии поспешили доложить командиру полка.

— Вам что, жить надоело? — сказал Панихин, выслушав их. — Ведь это же артиллерийский репер фашистов. Они сшибут вас оттуда в два счета. Нет, нет! Ищите другое место.

Но другого места не было.

Надвигался вечер. Фашисты, набесновавшись за день, утихомирились и всю ночь не беспокоили. Однако ранним утром по всему участку обороны полка пошли в атаку. От снарядов дрогнул обрыв, белыми бурунами поднялась Волга. Где-то рядом, почти над головами, зарокотали танковые моторы, затрещали пулеметы и автоматы. Но гвардейцы сидели в своих окопах, словно с завязанными глазами, лишенные возможности поражать врага на дальнем расстоянии.

И снова встал вопрос о НП. Тут на глаза Панихину попался вездесущий Славка.

— Подыскали что-нибудь? — спросил его командир полка.

— Нет, товарищ подполковник, кроме трубы ничего нет.

— Опять труба… — Панихин отпустил свое излюбленное словцо. Но потом все-таки согласился и отдал распоряжение саперам обследовать ее и, в случае надежности, оборудовать сиденье для наблюдателей.

Сорокин с командиром роты связи подобрали добровольцев-наблюдателей, их нашлось немало. Однако при первой же попытке подняться по скобам к пробоине многие не выдержали испытания. Поэтому в первые дни на новом НП больше всего пришлось дежурить самому Славке, а потом к нему присоединились разведчик Анышкин и другие.

Дежурили по два-три часа, больше не выдерживали из-за сильного сквозняка, пронизывающего до костей.

— С первого же дежурства мы убедились, что пробоина в трубе, — рассказывал Славка, — не дает нам полного обзора вражеской обороны. Поэтому саперам пришлось пробить дополнительные амбразуры. Их гитлеровцы сразу заметили и выставили против них снайпера. Снайпер стрелял отлично, но тут он оказался бессильным причинить нам существенный урон, потому что труба была высокая, а толщина ее стен вверху доходила до полутора метров. Выпущенные им пули входили в амбразуру под острым углом, ударялись в их верхнюю стенку и шлепались, а до нас долетали только мелкие осколки кирпича.

Много еще рассказывал Белов интересных случаев, связанных с трубой. В некоторые было трудно даже поверить. Вот один из них.