На осколках гордости (СИ)

В эту ночь мы вновь выбрались на тренировку. В последний раз. Мои мышцы быстро крепли, учитывая, что до этого я пожила в походных условиях, а еще раньше меня тренировала Елрех. Рельефа на теле не было видно, но лишнее ушло. Пробежка за Вольным для разогрева уже не изматывала, а ночные игры в прятки разжигали азарт, а не жалость к себе. А вот размахивания кулаками так результатов и не принесли. Ромиару даже не приходилось выставлять руки перед собой — он запросто уклонялся от каждого моего удара.

— Те упражнения из вашего мира, — говорил он, провожая меня на рассвете, — не принесут того же результата, но не позволят потерять достигнутого. Когда закончится срок любовницы, ты должна быть готова как минимум убежать и спрятаться. Мне все равно, подохнешь ли ты, но я скормлю твой труп ассбину, если ты расстроишь Елрех.

Четыре дня прошло после вести о том, что правители в пути. Я никак не могла выкинуть Волтуара из головы. Почему я? Диковинка… Вспоминала его отношение ко мне: заботу, ласку, навязчивое желание влюбить меня в себя — он точно любит меня. Или нет? А может, сам ошибается, потому что привлекся занимательной девушкой из другого мира. Просто научный интерес. Я пыталась отстраниться от собственных чувств и думать о выгоде, но почему-то не получалось. Отдалась мужчине, но не могла относиться к нему корыстно, узнав, что он, возможно, влюблен в меня. Очередная стеклянная стена? Надеюсь, ее мне не придется разбивать…

На пятый день я вновь проспала завтрак, но уже виновата обычная лень. Привычно привела себя в порядок и собиралась сесть за прочтение книги, как услышала быстрые шаги в коридоре и радостные девичьи возгласы:

— Комната двумя этажами выше!

— А он точно не разозлится, если мы будем ждать его там?

— Точно! Видели, как похудел Когурун?!

— Главное, что наш Акеон остался таким же шикарным!..

Звонкий смех заставил встрепенуться. Я отдернула руку от своего сокровища, словно Волтуар мог прочесть мои планы, только заглянув в книгу. Сколько раз я перечитывала об Энраилл?

Правители прибыли…

Я не могла объяснить себе, почему без раздумий бросилась искать их. Поддалась эмоциям суматошных, ликующих любовниц Акеона? А может, просто хотела узнать новости о северянах. Первым делом я вышла к главному входу, но на ступенях, кроме молчаливой стражи, никого не было. Если любовницы направлялись к комнатам правителей, значит, следует искать в другом месте. Наверное, у кого-то в кабинете. Я направилась к Волтуару, не имея понятия, где располагаются кабинеты других правителей. Однако свернула гораздо раньше, заметив спешащих куда-то помощников Волтуара. Эти шан’ниэрды прибегали к нему по несколько раз на день, когда-то мешая моему чтению. Не оглядываясь, они целеустремленно двигались вглубь коридора. Замедлились, приближаясь к высокой двустворчатой двери, и на ходу стали перебирать свитки, бумаги. Я тоже замедлилась, но все равно догнала мужчин, поэтому ступала тихо. Как учил Ромиар: сначала носок, затем осторожно всю стопу — только потом можно перенести вес. Шан’ниэрды так и не обернулись, не заметили меня. Открыли дверь, а я даже улыбнулась, оценив собственный успех.

— И вы наивно полагаете, что они сразу расскажут всю правду? Если они посчитали вас идиотами, то так бы и написали. Им нужна помощь, а вы…

Дверь закрылась, отрезая хрипловатый голос от моего слуха, а я так и осталась на месте, улыбаясь. …как идиотка. А не так давно я считала, что самое страшное для меня, это встреча с балкорами. Что же изменилось? Почему бросило в жар, а уши заложило от нарастающего звона? Сердце вот-вот пробьет грудную клетку, а я разучусь дышать.

Не знаю, откуда во мне нашлись силы, чтобы толкнуть невероятно тяжелую дверь и войти в залитый солнечным светом зал. Не понимаю, как устояла на ногах, пока Вольный окидывал меня равнодушным взглядом. Его щека была покрыта шрамами — клеймо о наших ошибках. Мы с ним — ошибка? Он ухмыльнулся, увидев метку на моей руке, затем склонился к светловолосой эльфийке, которую обнимал, и что-то прошептал ей. Я не видела его глаз из-за упавших локонов. Отсчитывала секунды про себя, начиная от трех, — и на последней он заправил локон за ухо. Эльфийка выслушала его, рассматривая меня, и ее красивое лицо тоже искривила едкая улыбка.

— Асфирель, я ведь попросил тебя выйти, — строго проговорил Волтуар, ухватив меня за плечи и потянув в сторону двери. — Тебе нельзя сюда.

— Что он тут делает? — пробормотала я, оглядываясь на Кейела.

— Его выбрали, он подходит.

— Он лжец и…

— Асфирель! — рявкнул Волтуар, встряхнув меня. Возможно, несильно, но хватило, чтобы истерика подступила совсем близко. — Асфирель, сейчас мне некогда, но потом мы поговорим. Иди к себе. И забудь дорогу в эту часть дворца, тут тебе делать нечего.

Он договаривал мягче, но обида успела разрастись. Испуг, чувство одиночества, обреченность… Кто эта девушка рядом с Кейелом? И почему Волтуар пустил его сюда, если знает, как и многие в Фадрагосе, о нашей взаимной ненависти? Он смеялся с ней надо мною… Что происходит?