На осколках тумана

Руки скрещены, в одной руке острый нож, но прищуренный взгляд, которым он окидывает меня, пожалуй, режет гораздо острее.

– Что-то забыла в машине? – спрашивает с таким пугающим холодком, что меня начинает знобить.

– Да, – почему-то лгу я, потом понимаю, что это какой-то гипноз, не иначе, качаю головой и признаюсь уже честно. – Нет. Просто подумала, что раз мы уже…

На губах мужчины появляется едкая усмешка. Он понятливо кивает, и когда я думаю, что он действительно понял все правильно, он приближается, достается из тумбочки тапочки, в которых я обычно ходила по дому, ставит их на пол и просто сбивает с ног своими словами:

– Это для дома подойдет больше. Переобуешься – жду на кухне. Я все-таки хочу, чтобы ты попробовала, как я готовлю мясо.

После чего разворачивается и уходит, снова скрываясь на кухне.

Я слышу, как рядом со мной что-то падает, и вот не уверена – это босоножки или же моя челюсть.

Даже если и челюсть, я настолько растеряна, что упавшее не подбираю. На автомате ныряю в тапочки и так же на автомате, без каких-либо усилий с моей стороны перебираюсь из коридора на кухню, сажусь на стул и смотрю на обнаженную спину Артема, наконец-то понимая, чем был вызван этот гипноз.

Он делает вид, что не замечет меня. Крутится возле плиты, и довольно успешно – на этот раз мясо действительно пахнет вкусно, а не так, как обычно, вернее, в другие попытки его приготовить.

– Сделай салат, – так же стоя ко мне спиной, Артем указывает лопаткой в сторону холодильника.

Поднимаюсь, выбираю огурцы, капусту и зелень.

– И вино, – добавляет он, едва я думаю закрыть дверцу. – Как и собирались, отметим.

В холодильнике две бутылки вина, я уже тянусь, чтобы взять белое, но рука зависает.

– Что именно?

– Лично я планирую отметить то, что у тебя вышло закрыть заказы для «Лако-нест». – Артем поводит плечами, разминая их и снова почти вводя меня в транс, потом оборачивается и прожигает цепким взглядом, от которого ничего не укроется. – А ты? У тебя есть другой повод отметить?

Достаю бутылку красного – все-таки у нас сегодня планируется мясо. Но от обиды мои руки начинают дрожать, и я с таким стуком ставлю бутылку на стол, что удивительно, как она не разбивается на осколки.

– Ты что, издеваешься?! – шиплю рассерженной кошкой.

Мне плохо, больно даже думать о том, чтобы уехать, чтобы все изменить, а он…

Он осторожно кладет на столешницу лопатку, которой перемешивал мясо, заботливо ее поправляет, как какой-то педант – и все так медленно, плавно.

И вдруг в один шаг оказывается не просто рядом со мной, а уже нависает надо мной, заставляя поднять голову и встретиться с практически черным взглядом мужчины в первой… ну надеюсь, что в первой стадии бешенства.

– Нет, – цедит он зло, зарывается пятерней в мои волосы и так жадно вдыхает их запах, словно между нами уже пробежали сто лет разлуки. – Это ты надо мной издеваешься!

Он медленно выдыхает, ерошит пальцами мои волосы, издает какой-то приглушенный, полузадушенный стон, через который я с трудом различаю тихое бормотание:

– Чего тебе не хватает… вот чего тебе не хватает…

И я обнимаю его, царапаю его спину, потому что не могу сказать это вслух. Но может, вот так… вот так догадается, прочитает тактильный посыл, когда я пишу на его обнаженной спине, вывожу то, что у меня на душе.

И едва не рыдаю, потому что он не догадывается и это послание читаю лишь я: «Не хватает… мне так не хватает… тебя…»

Что-то гудит, звенит, но я не обращаю внимания – рисую, пишу, заставляю его понять. И когда мне начинает казаться, что он понимает…

Артем отстраняется, отпускает меня, нащупывает в заднем кармане брюк телефон и долго смотрит на номер. Он явно не хочет отвечать тому, кто звонит. В прищуренном взгляде сквозит раздражение, и я уже думаю, что он просто сбросит звонок, но, взглянув на меня, он все-таки отвечает.

Я не слышу, что ему говорит собеседник. Единственное, что успеваю понять, пока Артем не выходит из кухни, что ему звонит женщина, и она очень взволнована.

– Когда?.. – слышу обрывки речи Артема. – Где… От меня что нужно?..

Я отхожу к плите, не зная, чем занять свои руки, перемешиваю мясо и выключаю его. Перекладываю в тарелки. Нарезаю салат. Открываю вино. Достаю бокалы.

Мне нужно делать хоть что-то, лишь бы не думать о том, с кем именно сейчас говорит мой мужчина.

Подняв голову, замечаю, что он стоит в дверях, уже полностью одетый, и злой как черт.

– Что случилось? – пугаюсь я.

Таким он не был, даже когда я сообщила ему о возможном скором отъезде. И, откровенно говоря, я даже не представляю, что нужно сделать или сказать, чтобы так его довести.

– Мне нужно уехать, – неохотно говорит он, обводит взглядом накрытый стол, усмехается, заметив, что мясо уже приготовилось и только и ждет, когда к нему прикоснутся. – Жаль, что я не услышу похвалу, когда ты попробуешь.

– Я тебя подожду!

– Не стоит, – вздыхает он. – Я понятия не имею, надолго ли это и когда все закончится.

Подойдя ко мне, он запечатлевает на моей макушке целомудренный поцелуй, разворачивается и уходит.

– Подожди! – догоняю его в коридоре. – А я? Мне что делать?