На осколках тумана

– Как знать, – говорю я с улыбкой, – иногда дружба с ними только дружбой и остается.

Девушка поджимает губы, но проглатывает намек, чтобы все-таки вывести меня на эмоции.

– Будет интересно. Роспись в центральном загсе в двенадцать, потом банкет…

Она называет помпезный ресторан и разве что не напоминает, как туда лучше добраться. Наверное, на самом деле подозревает, что будет не весело, а скучно неимоверно, и хочет за мой счет немного развлечься.

– Рада за вас, – роняю чуть отстраненно.

– А у тебя какие планы на выходные? – простой вопрос у обычных знакомых, но в данном случае каждое слово старательно пропитано жалостью.

– Не менее грандиозные, – улыбаюсь, и по глазам девушки вижу, что у меня с эмоциями получается куда лучше, чем я ожидала.

Мы расстаемся на возвышенных нотах, заверяя друг друга, что были рады увидеться. Сделав пару шагов, я оборачиваюсь и замечаю, как из сумочки тут же поспешно извлекается телефон – и я не сомневаюсь, кому поступает звонок.

Не знаю, зачем Косте информация, что я делаю, как живу и как выгляжу, но снабжают его ею обильно – девушка говорит долго и с чувствами, я слышу ее голос даже когда удаляюсь достаточно далеко.

А проходя мимо витрины магазина, в котором мы выбирали платье для Ольги, вдруг останавливаюсь и задумываюсь…

А что, если и в самом деле устроить себе грандиозные планы?

Просто плюнуть на все, сорваться, взять и устроить!

Глава № 25. Артем

За эту неделю я делаю интересное наблюдение – на фотографию с девушкой реагируют исключительно девушки. Она висит в моем кабинете, не заметить ее невозможно, но мужчины принимают ее появление с не большим рвением, чем мой отец.

Если и мазнут взглядом, то вскользь. Ну, висит что-то себе на стене, и висит. Подумаешь, городская тематика! А вот дамы, которые переступают через порог моего кабинета, присматриваются внимательно, как будто пытаясь понять, почему выбор был именно этот.

Они стараются сделать это по возможности незаметно, но излишний интерес выдает. Я замечаю оценивающие взгляды, небрежное пожатие плечами и то, что они задерживаются в моем кабинете дольше обычного. И так же замечаю робкий взгляд в мою сторону, в котором стынет вопрос, который они не решаются мне задать.

Робкие птахи не рискуют обсуждать со мной тему, которая их не касается.

Но встречаются и другие.

Анжела, наш менеджер по рекламе, принеся свой проект, думает, что я настолько им поглощен, что ничего больше не замечаю. Но вместо того, чтобы сесть в кресло, она задерживается у стола, пару секунд раскачивается на высоченных туфлях с острой шпилькой, бросает осторожный взгляд в мою сторону и направляется к фотографии.

Я пролистываю документы и с интересом наблюдаю, как та, которая всегда контролирует малейшие оттенки эмоций, за что заслуженно получила среди коллег прозвище «Снежок», чуть сдвигает брови, удивленно качает головой, подносит ко рту ладонь и неожиданно кусает в задумчивости указательный палец.

– Что вы там увидели? – окликаю ее.

Она качает головой, снова беря над собой полный контроль, разворачивается ко мне всем корпусом, думает пару секунд и все-таки не выдерживает.

– Мне просто интересно понять: что здесь увидели вы.

И тут же спохватывается, надеясь, что я не успел подметить в ее словах некий вызов. Цепляет на лицо дежурную улыбку и живо интересуется: «как проект».

– Есть некоторые вопросы.

Я останавливаюсь на том, что меня озадачило в документах, и девушка с готовностью оставляет в покое и стену, и фотографию. Садится в кресло, одергивает узкую юбку, по-деловому уточняет, с чем связаны эти вопросы и принимается меня убеждать.

Она говорит четко, со знанием дела и весьма увлекательно, но сейчас меня куда больше интересует другое. Случайная фраза, которую она обронила, заставляет меня присмотреться к Анжеле.

И я замечаю смущенный румянец, когда наши взгляды встречаются. Блеск темных глаз, в которых искрится нечто похожее на восхищение, когда мы с ней спорим. То, что она практически постоянно поправляет идеально уложенные волосы. А еще – что она довольно часто переводит взгляд от моей переносицы к моему рту.

Я откидываюсь на спинку кресла, задумчиво постукиваю по столу ручкой, беря паузу на раздумья, и отмечаю, что Анжела подается вперед, будто следуя за мной. Склоняется над бумагами, продолжает говорить, но уже не так бойко и убежденно, потому что ей мешает ее же дыхание.

Оно сбивается.

Но вместо того, чтобы сменить позу на более комфортную, она еще больше подается вперед. Обращает мое внимание на какие-то цифры, и думая, что я их увлеченно рассматриваю, прикрывает ресницы и делает довольно громкий, глубокий вдох, словно не в силах устоять перед запахом моего одеколона.

А когда наши взгляды встречаются, она закусывает изнутри пухлые губы, и уже неотрывно и прямо смотрит исключительно на мой рот.

Сомнений не остается – она хочет, понимает это сама или нет, но хочет, чтобы я ее трахнул.