На осколках тумана

Он жадно водит ладонями по моему телу, напоминая слепого, который пытается через прикосновения увидеть цвета этого мира. Скулы, глаза, виски, мои волосы, которые с удовольствием пропускает через длинные пальцы, чуть натягивает, заставляя меня запрокинуть голову и снова взглянуть на него.

Проверяет – его ли я вижу.

И я с удовольствием скольжу по его лицу ладонями, не делая различия между левой стороной или правой, задеваю пальцем уголок его губ, целую усмешку, которая на них отражается и тут же взлетаю.

Приподнимает меня, вынуждая обхватить свои бедра ногами.

– Да, вот так, – издает будоражащий шепот и тут же вжимается в меня, чтобы я ощутила силу его желания и поняла, что он прав.

Все должно быть именно так, как сейчас. Жестко, на полном отрыве, без ласковых слов или глупых признаний.

Просто секс. Потому что мы оба хотим потеряться друг в друге и сорвать друг у друга еще больше шепота, еще больше стонов, хотим украсть у этой ночи еще больше бесстыдных прикосновений.

Он вдавливает меня в холодную стену, заставляя сделать выбор – опереться на нее, выбрать эту пустышку и снова чуть отдалиться, или стать ближе к нему. Мне кажется, выбор здесь очевиден, и я выгибаюсь вперед, трусь о жесткую ткань его джинсов, которая так упоительно скользит по моим трусикам и помогает немного унять этот жар, сводящий с ума.

Видя это, его пальцы задирают мою юбку до талии, чтобы мне было легче, приятней скользить, и тут же берутся за блузу. Движения резкие – он не думает о том, что сомнет ткань или заденет хрупкие пуговички. Он просто открывает путь к тому, чего хочет.

Окидывает взглядом бюстгальтер и нетерпеливо освобождает грудь из плена ажурных чашечек. Но лишь для того, чтобы определить их в более жаркий плен – из своих губ, языка, из пальцев, которые обхватывают мои полушария, чтобы ему было удобней сосать, кружить языком и снова впиваться губами.

Не дав времени утонуть в этих ощущениях, отодвигает пальцами мои трусики и удовлетворенно выдыхает мне в губы:

– Блядь… ты такая влажная, что я хочу насадить тебя на себя.

Странное заявление, ведь его пальцы уже во мне, а мои бедра обхватывают его так плотно, что сильнее уже невозможно. Но он дает лишь минуту покопаться в этих обрывочных мыслях, отстраняется, прожигает меня взглядом, запрещающим шевелиться, вскрывает пакетик презерватива, и делает то, о чем говорил.

Не входит в меня, не погружается. А именно что насаживает.

Жестко, до упора, заставляя чувствовать себя полностью и так глубоко, что я забываю дышать.

– Привыкай, – не просьба, приказ, который еще больше заводит.

И едва я делаю попытку и правда привыкнуть к нему, пытаясь понять: он слишком большой или же я слишком отвыкла, как он начинает вколачиваться. Без какой-либо передышки, выбивая эти глупые мысли и заставляя принять как факт, что все… он во мне. И все, что мне остается – это только принять.

Я слабо понимаю, что со мной происходит. Хватаюсь за его плечи, за стену позади себя, за сжавшийся вокруг нас воздух, и понимаю, что мне хватает сил лишь на то, чтобы принимать эти толчки.

Руки повисают бесполезными плетьми, потому что выдержать это удовольствие невозможно. Невозможно пошевелиться – его пальцы сжимают бедра и управляют ими вместо меня. Закрыть глаза невозможно – его взгляд заставляет нырнуть в него, заставляет смотреть на то, как сильно меня хочет мужчина и заставляет поверить, что меня можно так сильно хотеть.

До искажения на его лице, и момента, когда его это мало волнует. До состояния, когда мои тихие стоны переходят в состояние всхлипов, потому что я не выдерживаю, не могу, не умею так долго блуждать по грани, зная, что сорваться с нее не получится.

Он двигается молча, в отличие от меня. Только выдохи наполняют комнату офиса – резкие, громкие, вынуждающие меня забываться и стонать еще громче. Заставляющие меня хватать воздух ртом, потому что кислорода уже не хватает. Размазывающие меня по этой стене своим неприкрытым желанием.

Я не знаю, сколько проходит времени – оно смазывается, растягивается, прячется за этими ощущениями принадлежности мужчине, который не отпускает меня. Я дрожу так, что мне чуточку больно, и так же больно смотреть на лицо мужчины, который всматривается в меня так пристально, словно не ждет, а требует. И мне становится просто невыносимо, когда я понимаю, что ничего не меняется, этот момент повторяется, и сейчас… я знаю, что нужно ему сказать, и даже нахожу в себе силы на шепот, который отпустит его, который позволит ему получить свое удовольствие.

– Кончай, – скольжу губами вокруг его губ, чтобы успеть насытиться и запомнить их вкус, потому что скоро все это закончится. – Кончай без меня, я… не умею… у меня все равно не получится…

Он снова обхватывает пальцами мою шею, заставляя взглянуть на себя. Но вместо того, чтобы сделать пару движений, издать стон и отпустить нас обоих, наматывает мои волосы на кулак. А в глазах его вместо облегчения – усмешка и вызов.

– Спорим на еще один раз, что у тебя все получится, – говорит он.

И это не вопрос. Это еще один приказ, которому я бы и рада последовать, но…