На остановке у сгоревшей березы

– Мам, не начинай. Сейчас время другое. Ты всю жизнь горбатилась. Раньше времени в старуху превратилась. А я хочу, чтобы мои дети в достатке жили. Вот еще немного поработаю и тебя из деревни вытащу, сюда, в город.

– Нет, сынок. Хороший ты у меня, заботливый. Только не уеду я из родного дома. Город он не для всех добрый.

Не зря вещало сердце матери. В октябре, когда зарядили холодные осенние дожди, а по ночам ветер, воя, нагонял тоску, Эльмира собрала свои вещи, поцеловала его, погладила и, пообещав скучать по нему, уехала отдыхать в Грецию. Брат ее улетел в командировку. А на следующий день Михаила арестовали в офисе. Следователь молча смотрел на него несколько минут, потом сказал:

– Просмотрел я твое дело. На вид парень ты неглупый, а вляпался как последний дурак. Они же тебя подставили на раз-два. Ты, когда по ресторанам красную икру кушал, не думал, что бесплатный только сыр в мышеловке? Или тебя мама не учила, что нужно быть повнимательней к людям. Ты пойми, что им мы ничего предъявить не можем. Ни одной зацепки. В третий раз с крючка срываются. А тебе светит хищение госимущества в особо крупных размерах. Как же ты так, Михаил?! Адвоката тебе выделим толкового. Ты ранее не судим. Плюс боевые награды. Только, парень, это полной вины с тебя не снимает. За все нужно платить в этой жизни.

Михаил заплатил тремя годами лишения свободы, по амнистии выпустили раньше. Заплатил смертью матери; не выдержало сердце такой беды. Вышла во двор, тяжело в груди стало, оперлась об изгородь, с тоской прошептала: «Мишенька, сынок», упала на снег и умерла.

5

Поселили Таню в номере при гостинице пограничников в прекрасном местечке Фирюза. Здание оказалась старым, но еще крепким бараком на восемь комнат и общей кухней. Лесхоз оплачивал проживание молодого специалиста, так дело с предоставлением жилплощади временно решилось.

А восемнадцатая весна в жизни Татьяны оказалась переломной.

Туркменская весна – это самое прекрасное что, создал Бог. Так думают все местные жители. С этим утверждением согласны и сотни туристов, посещающие самую южную республику Советского Союза в это благословенное время.

Единственная улица тянулась меж отвесных скал. Огромные чинары живым коридором росли по всей ее протяженности. Под деревьями родниковая вода, направленная в рукотворные арыки, спешила с горных вершин к низовью, где, соединяясь с десятками других ручейков, звонкой речкой убегала к предгорью. А по обе стороны улицы были расположены курортные дома отдыха и детские пионерские лагеря.

Уже в апреле санатории заполнялись отдыхающими. Начинался курортный сезон. В парке с утра до позднего вечера слышался звонкий смех детей. Запах шашлыка, жарившегося на мангалах, приятно щекотал ноздри. Прохлада манила на улицу. А вечерами открывали двери танцплощадки, где никто не стоял в сторонке, потому что воздух в поселке был пропитан неуловимым любовным томлением.