На острие

– Это то, что меня волнует. То, что делает «Блумфилд-Вайс» самым успешным заведением на всей улице. Проблема не в том, что люди делают большие деньги, проблема в том, что они иногда плохо с ними обращаются. И причина этому, как правило, – дефект личности. Возможно, у этих типов было скверное детство, а может быть, они пытаются что-то доказать своим родителям или друзьям. Не знаю. Пытаясь доказать, они умирают. Мастера по усушке мозгов, или, как их величают, психоаналитики, называют таких людей дисфункциональными. Половина из них были бы за решеткой, если бы не работали на Уолл-стрит. Этих типов никак нельзя назвать милашками, но моя работа заключается в том, чтобы управлять этими антиобщественными элементами, указывать им нужное направление и способствовать тому, чтобы они делали для фирмы как можно больше денег.

Возьмем, к примеру, этого самого Карр-Джонса. Он полная задница. У него куча личных проблем, и он последний человек, за которого я был бы готов отдать свою дочь. Но мне на все это плевать.

– Зато мне – нет.

– Знаю, – улыбнулся Штал. – И в этом-то вся суть… Там, в Джексон-Холл, ты мне сказал, что в банке «Блумфилд-Вайс» есть и вполне достойные, честные люди – такие, как Тарек, такие, как ты. А если эти люди к тому же умеют делать деньги, то я хочу, чтобы они работали у меня.

– Угу…

– Итак. – Штал в упор взглянул на Кальдера. – Я хочу, чтобы ты вернулся.

Кальдер не поверил своим ушам. Он посмотрел на банкира. Тот был сама серьезность.

– Нет, – просто ответил он.

Штал откинулся на спинку стула:

– С большинством парней я попытался бы обсудить сумму, которую готов им платить. Но с тобой это не сработает, не так ли?

– Боюсь, что нет.

– Брось, Зеро. Ты же тоскуешь по этой работе. Тебе не хватает азарта, который возникает при движении рынка вверх и вниз. Не хватает нервной дрожи, которая охватывает тебя, когда речь идет о позиции в миллиард долларов. Я же следил за тобой. Ты же не можешь жить без риска. Оставаясь в своей летной школе, ты или угробишь себя, или помрешь от скуки. Ведь так? Попробуй только сказать, что я ошибся.

Кальдер посмотрел на Штала. Босс «Блумфилд-Вайс» был прав. Чертовски прав. Но Кальдер не хотел признаваться в этом не только ему, но и себе.

Он вспомнил Джен, сидевшую на том месте, где сидел сейчас Штал. Тогда девушка впервые призналась, что ей стала нравиться жизнь в Лондоне. И минуту спустя все изменилось.

Надо уходить, и при этом немедленно. Он поднялся со стула и, оставив недопитое пиво на столе, сказал:

– Простите, Сидни, мне пора.

– Побудь еще несколько минут. Допей хотя бы пиво.

– Нет, Сидни. Я должен идти.

– Что же, – вздохнул Штал и встал, чтобы пожать Кальдеру руку. – Но вот что я тебе скажу, Зеро… – На его лице появилась улыбка человека, который всегда добивается того, чего хочет.

– Что?

– Я знаю, где тебя можно найти.