На острие клинка

Эплторп решил, что уже прошло немало времени и его успели забыть. Он открыл школу фехтования подальше от мест, где собирались мечники, устроив ее на чердачном этаже немалых размеров, располагавшемся над галантерейным магазином. В помещении были низкие потолки из-за косого ската крыши, летом там стояла удушающая жара, зато это место имело одно неоспоримое и редкое для города преимущество — обилие свободного пространства. Через несколько лет Винсент уже смог себе позволить переехать на восточный край города — в залу, располагавшуюся над конюшнями. Вначале ее планировалось использовать под манеж, но потом выяснилось, что пол выдержит гораздо меньше лошадей, чем предполагалось. Вскоре Эплторп нанял пару помощников — молодых людей, тренировкой которых Винсент занимался лично. Они не собирались становиться мечниками, однако знали достаточно для того, чтобы учить. Помощники следили за учебными боями и занимались починкой соломенных чучел, на которых отрабатывались приемы. Эплторп по-прежнему оставался мэтром. Он показывал ученикам движения и удары, а если это ему было не под силу — объяснял на словах. И вот, через десять лет после трагедии, находясь в том возрасте, когда другие мечники начинали подумывать об уходе на покой, он все еще оставался хозяином своей судьбы. Когда Винсент демонстрировал приемы боя. Ученики видели, что он ничуть не утратил подвижности, ловкости и грации, благодаря которой каждое его движение — легкое и уверенное — казалось образцом совершенства.

Майкл Годвин восхищался Винсентом, но это было восхищение человека несведущего. Покуда Майкл еще не мог по достоинству оценить точность выпадов Эплторпа, однако его завораживала четкость, с которой наставник демонстрировал любое движение — всякий раз молодому лорду казалось, что его обдает волна жара. У Майкла иногда мелькала мысль, что именно подобную слаженность действий и называют «чутьем». Точно так же, как и у Сент-Вира, каждый жест Винсента был преисполнен изящества и чувства достоинства, которые ничуть не напоминали томную изнеженность аристократа или кипучую энергию торговца. Майкл послушно выставил вперед правую руку, стараясь двигаться так же плавно, как и Винсент. Со стороны казалось, что это очень просто.

— Нет, — покачал головой наставник, глядя на вытянувшуюся перед ним шеренгу преисполненных надежд учеников, — вы ничего не добьетесь, пока не отучитесь так стоять. — Его голос был удивительно спокоен: ни единой нотки недовольства или раздражения. Вместе с тем не слышалось в нем и ласки. Когда Винсент Эплторп видел, как ученики допускают ошибки, он никогда не расстраивался. Он знал, каким должен быть конечный результат, и неустанно раз за разом пускался в объяснения, покуда его не добивался. Он обвел взглядом шеренгу и бесстрастным голосом весьма справедливо заметил: — Такое впечатление, что вас всех сейчас будут бить. Вы боитесь расправить плечи и втягиваете шеи. И что в итоге? Осанка кривая, значит, и удар будет кривым… У всех одна и та же ошибка. За исключением… За исключением вас. Да, вас. Как ваше имя?

— Майкл Годвин, — честно ответил молодой лорд. К чему врать? Годвинов в стране хоть пруд пруди, а здесь его вряд ли кто-нибудь знает в лицо.

Эплторп кивнул:

— Годвин Амберлейский?

Майкл склонил голову, потрясенный тем, что мечник знает его семейство и название принадлежащих ему земель. Наверное, его выдали волосы.

— Род Годвинов славится красотой, — молвил наставник. — Вам повезло. В стойку. — Майкл неуклюже подчинился. — Нет, сейчас не думайте о кисти, просто покажите всем руку. Так, а теперь все посмотрите сюда. Видите, какая осанка? Понятно, как держать плечи и голову? Вот отсюда и берется естественная плавность движений. За дело.

В его наставлениях всегда наступал момент, когда объяснения причин и следствий подходили к концу, после чего звучала команда: «За дело!» Ученики, поглядывая на Майкла, попытались придать шее нужную осанку и расправить плечи так, чтобы грудь при этом не выдавалась вперед колесом. Майкл, следуя совету учителя, перестал думать о кисти и принялся отрабатывать выпад: вперед-назад, вперед и снова назад, полностью отдавая себя этому движению. Он никогда не думал, что осанка может принести ему такую пользу. Конечно, она ему помогала и раньше, например в танцах, да и одежда благодаря ей сидела лучше. Теперь же, когда движения руки с мечом приятно отдавались в плече, все окончательно встало на свои места.

Эплторп, ходивший вдоль шеренги учеников и исправлявший ошибки, остановился рядом с Майклом и произнес:

— Очень хорошо, Годвин. Теперь давайте займемся вашей кистью.

* * *