На острие меча

Анкара... Недев, посвященный Гешевым в план ареста бывшего посла, выделил людей; двух сотрудников дал и Праматоров из отделения «В». Они должны были встретить Янко на аэродроме, посадить в машину и увезти в горы. Здесь, в заранее подготовленном доме, срочно оборудовали камеру со всем необходимым для допроса. Отсюда Янко Пееву предстояло выйти или после полного признания, чтобы следовать в Софию, или же — вперед ногами. Труп в этом случае предполагалось сбросить в ущелье в машине— обычная для извилистых горных дорог автокатастрофа.

Шофера посольства подменили поручиком из РО.

Янко Пеев, беспечный, с улыбкой щурящийся на солнце, сошел с трапа. Отыскал черный «хорьх» с известным номером, поблагодарил кивком, когда шофер открыл дверцу. Портфель с документами оттягивал ему руку, и шофер поторопился бережно перенять поклажу господина посла. Помог усесться поудобнее на стеганых шевровых подушках заднего сиденья. Мягко тронул «хорьх» с места.

Янко Пеев попросил отвезти его в посольство, но шофер ответил, что его превосходительство посланник в Анкаре отвел гостю загородный дом. «Наверно, хочет побеседовать конфиденциально,— подумал Янко.— Здесь, разумеется, мало что известно о токийских коллизиях и военных аспектах политики Хиро-хито».

Встревожившийся было неожиданным изменением маршрута, он успокоился и равнодушно уперся взглядом в спину шофера. Она была неестественно широкой, как у призового борца. Приплюснутые уши и могучая шея дополняли сходство. «Неприятный тип,— подумал Янко.— По-видимому, не только водитель, но и телохранитель. Что ж, в Анкаре всегда было неспокойно... восточные нравы...»

Размышляя об этом, он пропустил момент, когда две машины на полном ходу обогнали «хорьх», внезапно затормозили, перегородив дорогу. Взвизгнули тормоза. Шофер потянулся за пазуху, но тут же замер, остановленный резкой командой, отданной по-английски:

—      Сидеть! Руки на колени! Не шевелиться!

Трое неизвестных окружили «хорьх», распахнули

дверцы.

—      Господин Пеев? Просим выйти...

—      В чем дело?

—      Выходите, пожалуйста!

Янко выбрался с заднего сиденья, ступил на искрящуюся под солнцем дорожку, усеянную битым горным кварцем. Спросил:

—      Может быть, вы объясните, в чем дело?

Моложавый мужчина в безупречном костюме ответил, понизив голос:

—      Прошу пересесть к нам. Вам нельзя ехать в Софию. Понимаете почему? Временно разместим вас в Анкаре, а затем переправим в любую страну по вашему выбору.

Янко оглянулся: двое спутников мужчины в костюме из «тропикала» связывали шофера. Взяли с сиденья портфель.

По дороге Янко спросил:

—      Чем вызвано все это?

—      Вас хотели убить,— был ответ.— Сначала пытать, потом устранить.

Из Анкары, помывшись и приведя себя в порядок в номере маленькой, недорогой гостиницы, Янко позвонил болгарскому посланнику.

—      Мой друг, прошу передать регентам, что я решил отдохнуть. Знаете, нервы. Поеду на воды, а потом поживу в Ираке. Станут ли числить меня или нет впредь по министерству иностранных дел — забота не из важных. Здоровье дороже.

Ночью на машине он уехал — не на воды, в Стамбул.

Гешев, прочитав телефонограмму из Анкары, позвонил Павлову и Недеву. Когда сошлись у него в кабинете, игнорируя старшинство в чинах, спросил обоих начальников с откровенной угрозой: из чьего аппарата произошла утечка сведений? Кто отвечает за провал — ДС или РО? После споров нашли козла отпущения, Праматорова. Павел Павлов устроил ему нагоняй, предупредил о «неполном служебном соответствии». Впрочем, это мало что меняло. Янко Пеев был вне пределов досягаемости, отыскать его не представлялось возможным, и Гешев, болезненно переживший анкарскую историю, отыгрался на арестованных. Всех их, исключая Александра Пеева и Эми-ла Попова, передали в руки Гармидола. Пеева и Эмила Попова Гешев по-прежнему трогать не решался, ибо приказ Доктора сохранял силу. Делиус считал, что в суде оба они должны выглядеть хорошо, видом своим опровергая распространяемые газетами мира сообщения о зверствах гестапо и охранок стран — сателлитов Германии.

—      Вас беспокоит престаж? — спросил Гешев.

Делиус небрежно махнул рукой.

—      Слишком мелко берете. Умейте за частным видеть общее и за вопросом, кажущимся вам всего лишь престижным, завтрашний день. Ваш, мой, наших единомышленников.

Яснее, пожалуй, нельзя было признать, что крушение «третьей империи» не за горами, и Гешев не стал развивать тему. Откланялся. Вернувшись к себе,

в дом у Львова моста, принял окончательное решение: «Надо умывать руки». Это было тем легче сделать, что регентский совет неоднократно запрашивал, когда РО и Дирекция полиции наконец передадут дело Пеева в суд? Гешев заготовил нужные бумаги и отнес их Павлову на подпись. Начальник ДС понял все с полуслова, вывел резолюцию: «Согласен». Директор полиции Антон Кузаров утвердил решение о переводе обвиняемых в Софийскую центральную тюрьму и о передаче материалов предварительного расследования военным властям. Одновременно он представил Николу Гешева к ордену — за образцовое несение службы.

Софийский централ.