На островах Океании

Таким образом, на рифе острова Лорд-Хау уживаются вместе представители и тропической и умеренной фауны, при этом тропических животных здесь даже несколько больше, чем на рифе более северного острова Норфолк. На первый взгляд это кажется противоестественным. Однако объясняется парадокс довольно просто. К острову Лорд-Хау подходит струя теплого поверхностного течения, несущая с собой миллионы плавающих личинок кораллов и животных кораллового биоценоза. Достигнув острова, личинки оседают и начинается их превращение в кораллы, в тропических моллюсков, крабов, морских звезд, морских ежей и других животных. Даже если низкая температура не позволяет некоторым из них достичь половозрелости и дать потомство, риф от этого не беднеет, так как на нем постоянно оседают всё новые и новые личинки, зародившиеся далеко от Лорд-Хау на процветающих рифах тропической Океании.

Впрочем, не одни только обитатели рифа переселились на Лорд-Хау издалека. Отчасти это относится и к тому немногочисленному постоянному населению острова, которое теперь занимается здесь исключительно обслуживанием туристов. Сейчас на острове проживает несколько семей — потомки мятежных моряков знаменитого корабля «Баунти»[15], недавно переехавшие сюда со своей маленькой родины — острова Питкэрн, лежащего далеко на восток от Лорд-Хау. Глава одной из семей держит магазин сувениров, в котором можно также посидеть за стаканом кока-колы или виски с содовой. Конечно, остров теперь гораздо ближе к центрам цивилизации — Австралия рядом, и оттуда регулярно прилетают самолеты, да и жизнь более обеспеченная — можно даже неплохо заработать за теплый сезон. Однако хозяин сказал нам, что он все же подумывает о возвращении на свой Питкэрн, еще более одинокий, чем эта скала Лорд-Хау.

Ярким солнечным утром среди голубизны тропического океана перед нами открылась картина новокаледонского барьерного рифа. Второй по величине после Большого барьера, он протянулся вдоль юго-западного берега Новой Каледонии на 1800 км. Еще задолго до того, как вдали показались берега острова, на «Дмитрий Менделеев» прибыл лоцман и повел корабль через систему узких проходов в рифе. О том, насколько опасен этот путь, можно судить лишь по длинным грядам белых бурунов: большая часть рифа скрыта водой, из которой кое-где выступают небольшие отмели и островки без всякой растительности. По обеим сторонам от прохода видны заржавленные корпуса небольших судов, наскочивших на рифы. Вдалеке по левому борту, прямо среди бурунов, высится огромное грузовое судно, выброшенное на кораллы. В бинокль можно разглядеть даже руль и винты. Несчастье произошло, видимо, совсем недавно — на корпусе хорошо сохранилась краска, не заметно внешних повреждений или следов демонтажа. Впрочем, как сказал подошедший капитан, снять его с мели или разобрать на месте будет стоить дороже, чем построить новое. Для такой работы нужны большие спасательные суда, а кто станет рисковать ими в непосредственной близости от рифа.

На рифах у Лорд-Хау много отмерших кораллов

Новая Каледония, ныне заморская территория Франции, была открыта в 1774 г. Джеймсом Куком. Ни Кук, ни экспедиция Д’Антркасто (1792–1793 гг.) не смогли тщательно исследовать остров — подойти к юго-западному берегу мешал коралловый риф. Более доступное северо-восточное побережье с его красными, лишенными растительности горами не привлекало внимания колонизаторов. Только в 1853 г. на Новой Каледонии был поднят французский флаг, но еще долго Франция не могла найти подходящего применения новой колонии. Наконец, в 1864 г. Новую Каледонию превратили в место каторги и ссылки, доставив туда первую партию уголовников. После разгрома Парижской коммуны сюда сослали четыре тысячи коммунаров.

Когда остров был освоен и более детально исследован, оказалось, что здесь есть и плодородные земли и полезные ископаемые, в частности никель. Очень самобытна фауна и флора архипелага[16]. Изучение природных богатств и вообще всякая научно-исследовательская работа осуществляется Службой научных и технических исследований заморских территорий (ОРСТОМ[17]).

Едва «Дмитрий Менделеев» подошел к причалу города Нумеа — административного центра архипелага, на борт поднялись представители ОРСТОМа во главе с директором службы — профессором ботаники М. Шмидтом. Среди гостей выделялся высокий красивый негр — доктор Ж. А. Квередра, занимающийся изучением морского планктона. Он сразу же направился ко мне, очевидно узнав по приметной рыжей бороде. О моем прибытии на Новую Каледонию Ж. А. Квередра был извещен сотрудницей нашей лаборатории С. Степанянц, которая была здесь три года назад.