На открытых колёсах (СИ)

Как только я узнал об этом, мои результаты на реальном треке сразу скакнули вверх. Если позавчера мне ни разу не удалось подняться выше седьмой позиции и в первой официальной пятничной тренировке я стал лишь шестым, проиграв Троицкому больше секунды (для сравнения: Кари был тогда четвёртым, а Атоев – десятым), то во второй свободной практике – уже на сухой трассе – поставил второе время, уступив Володе с его феноменальными 1:35.789 всего пятьдесят пять тысячных.

И сегодня я был готов бороться за поул. Первый в своей карьере.

Наконец зелёные флаги разрешили нам выезд с пит-лейна, и колонна болидов двух расцветок – теперь без зонтиков – стала постепенно выкатываться на трек.

Впереди меня ехал Рома Лебедев, пятнадцатилетний гонщик, приглашённый на этот этап, как и Вартанян, из картинга, но как гостевой пилот. Наверное, в качестве временной замены Ахмеду – однако я сильно сомневался, что замена будет равноценной. Ведь британец серьёзно продвинулся за лето и в Пярну даже выиграл две гонки – а его и мой ровесник, записанный под номером 32 и почему-то под грузинской лицензией, под дождём не выезжал из двух минут и на сухом асфальте был медленнее меня секунды на три как минимум. И я сразу стал прикидывать, как его обходить на быстром круге, чтобы мы друг другу не помешали.

Трасса была донельзя мокрой; дождевые шины разбрасывали воду во все стороны, и за каждым болидом тянулся длинный серебристый шлейф брызг. Казалось, будто я еду по катку, и от неуправляемого скольжения спасали только умелая работа рулём и тщательный контроль скорости в поворотах.

Но если я справился с пробным витком без особых проблем, то Лебедеву однозначно было трудно. Он то и дело вилял, нащупывая держак, смещался в зигзагах к внешней кромке и подпрыгивал на поребриках, из-за чего те полсотни метров, на которые я его отпустил при выезде, растаяли к концу третьего сектора.

И чтобы не рисковать своим первым быстрым кругом, я скрепя сердце поднажал на старт-финише и объехал Рому, оставив того позади.

«Возможно, когда-то таким был и Жумакин, – подумалось мне. – Но не зря же я столько работал над собой-новым после перемещения… Рано или поздно это должно было дать плоды».

И я плавно надавил на газ, отправляясь на свою первую квалификационную попытку.

Пара кругов получилась смазанной: даже резина с широкими канавками для отвода воды не обеспечивала нужного сцепления, и после двух небольших ошибок я поехал осторожнее.

Что показательно, «эску» я не спрямлял аж с третьей сессии четверга, добиваясь более скоростного прохождения за счёт молниеносной реакции на стандартной траектории. Тоже, кстати, неплохой вариант.

А на главной прямой быстрота определялась выходом из четырнадцатого поворота и началом торможения перед заключительным пятнадцатым. Ну и ещё тем, насколько выжат дроссель между этими двумя моментами.

Вскоре я более-менее въехался в текущую «сильнодождевую» конфигурацию и выдал довольно-таки неплохую серию кругов. Когда из-за чьего-то разворота вывесили красные флаги и мы ненадолго вернулись в пит, Игорь показал мне таблицу с текущими данными. Пока лидировал Исаакян, чей результат составлял без полутора секунд две минуты; за ним шли Кари, я, Хуовинен (вот это камбэк!) и Атоев.

Важно было ускориться, чтобы в гонке выдать что-то поистине впечатляющее.

И когда я снова поехал на медленный круг, то понял вдруг, что – смогу. Справлюсь. Выдержу. И покажу всем и в первую очередь себе, кто на треке хозяин.

Пересёк черту круга, притормозил лишь в десятке метров от апекса первого поворота и, используя инерцию аквапланирования, вписался в левый семидесятиградусный угол. Короткий прямой отрезок, переход в дугу, резко вправо, затем двойной прямой угол, участок с крутым подъёмом, та самая «эска», несколько зигзагов, спуск, ещё два коварных поворота – и полтора километра спокойствия с газом в пол… Угол сто двадцать – и старт-финиш.

Не останавливаться. Тут же – на повторную попытку. Надо поставить два хороших круга, чтобы и в первом, и в третьем заездах стартовать с высоких позиций.

Я черпал силы из дождя, подпитываясь его энергией. Я прямо-таки ощущал мощь стихии – и готов был хохотать от счастья.

Что может быть лучше – слиться с машиной в единый агрегат, которому нипочём ни льющиеся сверху потоки воды, ни скользкий асфальт, и мчать, мчать вперёд, не думая ни о чём, превратившись в невесомый комок чистой скорости!

Но, как всегда, наваждение было не вечно.

Клетчатый флаг, едва видный за пеленой дождя, сообщил о том, что квалификация окончена.

Красные полотнища зазвали всех на пит-лейн. Я остановился посреди скопища таких же болидов и, прикрыв глаза, утомлённо раскинулся на сиденье.

Не думал, что эта получасовая сессия меня так вымотает. Ничего; главное, что голова почти не болит без всякого анальгина, а восстановиться перед гонкой за несколько часов я успею.

Почувствовав, что меня трясут за плечо, я поднял голову и увидел улыбающегося во весь рот Игоря.