На пажити Богоматери. Монахиня Алипия (Авдеева)

Это было уже второе видение мне Матушки. Первое было ещё при ее жизни, о котором Матушка знала, значение второго видения я не поняла — о каком огороде может идти речь, что полоть?

Я стала полоть огород с дальнего конца. Непривычная для меня работа давалась тяжело, отбросив тяпку, я стала рвать траву руками. Но сорной травы было так много, что я перед собой ничего не видела, у меня болели руки, но очень спешила завершить работу к Матушкиному приходу. Наконец, через густые заросли сорняков я увидела нежно-зеленый травяной газон и домик Матушки. Я остановилась у самого угла домика. В это время с другой его стороны вышла матушка Алипия и с ней еще две женщины, по виду монахини в миру и смотрят на меня, но я их не знала. Я с радостью обратилась к Матушке со словами: «Я успела к Вашему приходу!» Оглянувшись, увидела широкую и длинную полоску чисто прополотой черной богатой земли. Мне казалось, что, выдергивая траву, я совсем не двигаюсь, стою на месте. Я была очень удивлена, как это я успела так много прополоть. Полоса земли была очень широкой и уходила далеко за горизонт.

Вскоре ко мне в дом приезжал Христа ради юродивый Андрей из города Славянска. Первое что он сделал, снял клеенчатый чехол с пишущей машинки, на которой я и печатать-то не умею и увез его с собой.

Следующий знаменательный случай со мной произошел в Ближних пещерах. Иду я по галерее и размышляю: на все случаи жизни Господь нам дал Своих угодников: молчальников, трудолюбцев, многострадальцев, иконописцев, затворников, просфорников, врачей, воинов и даже святого гробокопателя. Так размышляя, я дошла до раки преподобного Нестора летописца. Навстречу мне спешит послушник: «Матушка, матушка, прикладывайтесь и возвращайтесь на выход, мы закрываем пещеры на обед». Через неделю снова иду в пещеры. На сей раз у ног преподобного Нестора стоит какая-то женщина, низко опустив голову. Обойдя ее, прикладываюсь, и вижу — прямо предо мною батюшка кладет Евангелие, крест и начинает служить молебен, видимо, для этой женщины. Деваться мне некуда, обойти священника и стать впереди — неудобно. Вправо от меня у ног преподобного женщина стоит, позади меня народ ходит. Так я и осталась стоять на своем месте — рядом с батюшкой. К молебну я тоже присоединилась. Так преподобный Нестор-летописец сам указал, что будет мне помощником. В первый раз остановил у своих святых мощей, обратив тем мое внимание на себя, а второй раз прямо указал, что я должна к нему обращаться.

На протяжении всего времени работы над книгой о матушке Алипии, я чувствовала чью-то незримую помощь: постоянно встречались люди, свидетельствующие о матушке, не кончалась бумага и копирка, люди давали ленты для машинки и, наконец, нашлись Фотоплёнки, которые все считали давно пропавшими. Последнее, что убедило меня в том, что мне самой нужно браться за работу над книгой о матушке Алипии, было благословение другого старца, ныне здравствующего Христа ради юродивого Валентина, который сказал матушкам Флоровского монастыря, что он благословляет меня начинать трудиться над книгой воспоминаний о матушке Алипии. Это было для меня полной неожиданностью.

О написании акафиста матушке Алипии хочу рассказать отдельно. Желание его составить я вынашивала целый год. Читая акафисты, благо у меня их много, я присматривалась, с каких слов начинаются какие кондаки и икосы, в каком из них и какие события отражены, какие чувства передаются в молитвах. Но время шло, а мыслей, за которые можно было бы ухватиться не было. Снова я думала найти человека, который бы составил акафист.

Настал день, когда я все материалы и фотографии о матушке Алипии сложила в папку, посчитав работу завершенной. Эта ночь была бессонной. Долго я не могла уснуть и далеко за полночь меня вдруг охватила такая радость, что выразить ее словами я не могу: радовалось все тело, радовалось все внутри меня. Я стала себя успокаивать, что нет причины для такой бурной радости. Неожиданно я увидела, что в комнате стало светло. Решив, что уже наступило утро и пора подниматься, я глянула в окно. На дворе стояла глубокая, темная, тихая ночь. А откуда же свет? Я ничего не могла понять — на дворе за окном темно, а в комнате светло. Я не видела источника света, он был сзади, за моей головой. Свет был совсем рядом, но ко мне не прикасался. Неожиданно я услышала голос, как бы внутри себя, который мне диктовал акафист матушке Алипии. Я долго лежала, боясь пошевелиться, чтобы не потерять ни голоса, ни света, ни этой неземной радости. Уснула как-то сразу, но не надолго. Проснулась, когда уже было утро и другой свет первых солнечных лучей освещал комнату. Прошла и несказанная бурная радость. Я бросилась к письменному столу и больной, после перелома, рукой записала все, что во сне слышала. Склонна думать, что ночью меня посетил сам преподобный Нестор-летописец. Всего за два дня больной рукой, мне и ручку-то держать было трудно, записать, составить и напечатать акафист без помощи свыше, возможно ли? Нет.

НЕ ОТ МЕНЯ ЭТО БЫЛО!

Тропарь, гл. 4