На пажити Богоматери. Монахиня Алипия (Авдеева)

За две недели до смерти стала приготовляться. О ее смерти я не знал, а пошел к ней на второй день после ее кончины, когда ее уже перевезли во Флоровский монастырь. На отпевании и на похоронах присутствовал. И теперь, готовясь стать священником, по предсказанию и молитвам дорогой наставницы матушки Алипии, поминаю ее на амвоне перед царскими вратами и не забуду поминать и перед Престолом Божиим.

Варвара

К матушке Алипии меня привела матушка Нектария. Пошла я ради того, чтобы что-нибудь о себе услышать. Сидели мы под кустом с дочкой Матушка что-то строго говорила на своем мордовском языке, но с нас не спускала глаз, внимательно всматриваясь в наши лица. Стала молиться и несколько раз повторила: «Павел, Павел!»

Я думала, если она монахиня, то какой монастырь будет ее хоронить, когда она умрет. Вскоре Матушка умерла. О ее смерти я не знала, но когда пришла во Флоровский монастырь, то увидела гроб с ее телом, который уже стоял в храме.

Когда у меня родился внук, мы назвали его Павлом. Сейчас ему 2 года. И только теперь, когда стали записывать воспоминания о матушке Алипии, мне стало понятно, почему тогда 7 лет назад матушка несколько раз произнесла имя Первоверховного апостола Павла.

Воспоминание монахини Д.

Когда меня удалили из монастыря, я была в таком состоянии, что совершенно не могла ходить в церковь. Однажды пошла все таки на Демиевку и остановилась у порога. Матушка Алипия подошла ко мне и говорит: «Проходи в середину, спина заболит, просквозит». Я вошла в храм. Покойный отец Иоанн (Никитенко) говорил проповедь. Матушка Алипия подняла палку и на весь храм громко закричала: «Филарет – бандит, выгнал девку».

Мой знакомый ходил к Матушке, когда она жила еще на Голосеевской площади. Он помогал ей делать ремонт, починил печку. После этого случая он повел меня к ней. Она встретила меня приветливо и говорит: «Подольская пришла». Я говорю: «Да нет, матушка, я на Печерске живу». «Нет, ты Подольский» – Флоровский монастырь находится на Подоле. Я поняла, что Матушка мне предсказала, что я буду снова в монастыре. Когда я приходила к ней, она всегда просила помочь ей готовить кушать. Как-то на первой неделе Великого Поста стала готовить рисовую молочную кашу, положила большой кусок сливочного масла, стала вбивать яйца. Сверху лежали яйца свежие, она их все вбила, а под низом были тухлые. Она их разобьет, от них запах тяжелый. Матушка дает мне понюхать и спрашивает: «Правда хороший?» Я нос отверну и говорю: «Хороший». Женщины, которые находились тут же в комнате, удивляются, какая же это будет каша с тухлыми яйцами. И какая была вкусная каша, никакого запаха тухлых яиц не было слышно даже. Во обще вся пища у Матушки была необыкновенно вкусная. Когда Матушка уже жила в Голосеевском лесу, я приехала к ней со своей сестрой и знакомой попадьей. Меня Матушка пустила, а их нет. Я стала просить, чтобы и их пустила, а то замерзнут, на дворе мороз. «Ничего, пусть по мерзнут» и стала при мне переодеваться, медленно снимая с себя всю свою одежду. Меня разбирало любопытство, почему у матушки такой большой горб на груди. Видимо, удовлетворяя этот мой интерес, она сняла с груди большой деревянный брусок, обернутый в материю, связ ку ключей, потом все снова на себя надела, а затем уже поверх своих вериг надела свою одежду. Когда оделась, говорит: «Пусти, а то замерзнут». Я представила Матушке свою сестру: «Нет, это не твой сестра», а попадью стала ругать. Вскоре она с батюшкой разошлась. А я много еще с сестрой претерпела, но сейчас она сердцем смягчилась и стала нести богоугодные труды – пишет иконы для храмов.

Привела я к Матушке свою воспитанницу, просить благословения учиться петь. Матушка говорит: «Пойдешь учиться, нос задерешь и ничего знать не будешь, а ходи в церковь и все будешь знать». Стала эта девочка часто посещать храм и сейчас эта девочка служит регентом недалеко от Дивеева.

В другой раз я пришла с племянницей, а на ней была вязаная кофточка. Матушка спросила: «Это в Пензе вязали, там платки и кофты вяжут». Племянница вышла замуж в Пензу. А мне говорит: «Помогай носить дрова и воду». В то время в монастыре топили дровами и я стала помогать и вскоре вернулась в монастырь. Другой моей сестре говорит: «Это наш девка». Когда мы с нею вошли в комнатку, то увидели, что на полу лежала какая-то тряпка. Матушка стала кричать: «Не наступайте, не наступайте, там 9 цыплят лежат мертвых». Когда шли домой сестра призналась, что сделала 9 абортов. Так Матушка ее обличила, а я об этом не знала.

Из Москвы я привезла с собою к Матушке мать одного монаха из Троицко-Сергиевой Лавры. Матушка глянула только на женщину и мне говорит: «Кого ты мне привезла?» Я стала оправдываться, что ее сын монах. Но матушка Алипия всякого человека видела насквозь. Оказалось, что эта женщина ездила по городам к гадалкам и чародеям, ища больше поддержки у нечистой силы. Но в этот раз ошиблась, так и уехала ни с чем.