На передней линии обороны. Начальник внешней разведки ГДР вспоминает

Лед становится все тоньше. Однако мы можем продолжать. Мы не можем оставить в беде наших неофициальных сотрудников в ГДР и прежде всего наших разведчиков в зоне оперативного внимания. Со многими из них встречаемся также и за границами ГДР, и аккуратно заканчиваем оперативную деятельность. Габриэла Гаст описывает это в своей книге «Разведчица для сохранения мира». Пока мы еще располагаем средствами, мы выплачиваем на этих встречах недостающие деньги. Но все остается в разумных границах. Если в 1989‐м мы располагали всем годовым бюджетом, то в 1990‐м мы получаем только затребованные и обоснованные суммы, чтобы поддержать работоспособность службы. Слишком мало по сравнению с тем, что нам нужно. Этого не хватает, чтобы выполнить все обязательства.

Толпа погромщиков штурмует комплекса МГБ ГДР.

15 января 1990 г.

Сомнительное будущее разведслужбы все сильно усложняет. Роспуск ведомства национальной безопасности уже давно решенное дело, а нас, часть бывшего ведомства оставляют без внимания. Снова и снова появляются мысли передать часть аппарата Министерству обороны, до тех пор, пока не будет основана отдельная служба. Во всяком случае такой совет дает Министр-президент Модров новому уполномоченному правительства Фритцу Петеру и уполномоченным Центральным «круглым столом» Георгу Бему, Вернеру Фишеру и епископу Готфриду Форку.

Нам ясно одно: если мы, как можно скорее не отделимся от Министерства безопасности — Ведомства НБ, нам не удается избежать назначенного правительством гражданского контроля над процессом ликвидации (роспуска). Рано или поздно они появятся в нашем здании и будут требовать взглянуть в акты. Именно этого мы не должны допустить ни при каких обстоятельствах. И именно потому, что мы не знаем, получится это у нас или нет, мы используем каждый час и уничтожаем оперативные материалы, особенно акты, содержащие информацию о наших разведчиках.

Мы продолжаем прикладывать усилия, чтобы стать самостоятельными. Для этого мы хотим заручиться поддержкой компетентных представителей гражданского движения. В конце января 1990 года Ханс Модров содействует разговору с Вольфгангом Уильманном, Конрадом Вайс, Георгом Бемом и Ибрагимом Беме. Готтхольд Шрамм, руководитель отдела XVIII по подготовке саботажа и я едем в поздний час в отель Йоханнисхоф, где остановился Ханс Модров. Нам приходится ждать. Наши собеседники общаются с Министр-президентом. Уже за полночь, когда нас приглашают присоединиться.

Мне сразу же предоставляют слово, я описываю нашу ситуацию и предлагаю сделать разведку в дальнейшем самостоятельной службой и обращаю внимание на нашу обязанность охранять наши источники. Господа заинтересованы и сразу же выражают свои мысли по этому поводу.

Церковный историк Вольфганг Уильманн, министр в правительстве Модрова, рассуждает вслух о том, чтобы ликвидация не коснулась разведслужбы. Быть или не быть таким службам рассуждает он, это международный вопрос и поэтому должен быть урегулирован в рамках переговоров о разоружении Режиссер документальных фильмов Конрад Вайс не скрывает своего удивления, что наши оперативные сотрудники действуют не только в ФРГ но и в других странах. Он понимает трудность поддержания связи с ними и предлагает свою помощь. Вероятно возможно задействовать определенные структуры церкви, раздумывает он. Параллельно он хочет знать, можем ли мы что-то сказать о международном соединении неофашистских сил.

Около 2‐х часов утра мы расходимся. Готтхольд Шрамм и я идем еще немного вместе, дабы оценить услышанное. Важно то, что господа выразили понимание наших усилий. Распространяется ли эта позиция также и на других правозащитников?

Напряженные, не обольщая себя слишком большими надеждами, Готтхольд Шрамм и я собираемся в начале февраля на встречу с генерал-полковником Фритцем Петером, уполномоченным правительства Ульрихом Шретером, Готтфрида Форка и правозащитником Вернером Фишером. Мы делимся своими представлениями о структуре, постановке задач и численности новой службы разведки.

Ульрих Шретер ходатайствует о существовании разведслужбы, но критикует названное мною количество сотрудников. Он требует изменить его с 2000 до 1000. Наша будущая задача для него — это, прежде всего разведка в области науки, техники и экономики. Вернера Фишера мало интересует должна ли это быть одна служба или нет. Намного больше ему хочется знать: сотрудничаем ли мы с британскими секретными службами. Он якобы чувствовал себя под их постоянным контролем во время своего там пребывания. Без нашего содействия считает он, это вряд ли было бы возможным. Эта его наивность нас обескураживает, но мы заверяем его, что никогда не работали вместе с британскими службами. Фишер нам не верит.