На передовой вдали от фронта — внешняя разведка в годы Великой Отечественной войны

В разведке тогда работало удивительное поколение. Это были люди идеи, сформировавшей моего отца, его соратников. Можно говорить, что идея — коммунистическая, но мне кажется, это не совсем правильно. Скорее, это была идея справедливости, справедливого миропорядка. Мальчик Иосиф Григулевич в десять лет познакомился со всей мировой классикой. Это, понятно, от Господа Бога. Папа учился в русском реальном училище в Паневежисе, где была великолепная библиотека. Он сидел и читал всё подряд сутками напролет, в том числе и произведения Маркса. Учитель попросил Иосифа привести библиотеку в порядок, но порядок — немножко не по его части.

А дальше вся молодежь ушла в революцию. Иосиф Григулевич был одним из комсомольских руководителей Белоруссии и Литвы. Они с семьей переехали в Вильнюс, и кто-то на него настучал, когда они с друзьями расклеивали прокламации. Его посадили в тюрьму. Оттуда всё и пошло. Мать, горячо им любимая, сильно за него переживала. Она умерла, не дожив и до пятидесяти лет, и папа подписывал все свои книги «Лаврецкий» — ее девичьей фамилией.

Потом он уехал в Аргентину к отцу — аптекарю, там осевшему. А потом была война в Испании. Некоторые серьезные исследователи считают, что Вторая мировая война началась не в сентябре 1939 года, а еще в 1936-м, с гражданской войны в Испании. Может быть, это звучит несколько вычурно, но действительно вся прогрессивная молодежь мира, все лучшие люди уехали туда сражаться против Франко. И Григулевич тоже поехал в Испанию: из Аргентины, через Париж. Поверьте, вопреки тому, что вы, возможно, читали, никто его в Испанию не посылал. Там формировались добровольческие отряды, они сражались за Республику. Отсюда и многие знакомства отца. Прежде всего с интеллигенцией. Он работал переводчиком.

— Говорил на многих языках?

— Тогда еще нет. Хотя, как и многие уроженцы Литвы, на разных — естественно. Помимо литовского, знал русский, польский и, понятно, родной — караимский.

— Караимы — народ, живущий в Литве, сейчас — неподалеку от Тракая, их своеобразной столицы. Во время войны фашисты истребляли караимов, так же как и евреев.

— Отец гордился тем, что он караим, у него в советском паспорте так было и записано. А в школе он учил немецкий и древние языки. Остальные, включая испанский, итальянский, английский, выучил позже.

— Готовый кадр для разведки.

— Все разговоры о том, что Григулевич разведчик чуть не с пеленок, — спекуляции. В Испании были лучшие силы советской разведки — Эйтингон и знаменитый Орлов, который потом ушел на Запад. Орлов и стал непосредственным начальником Григулевича.

— Сколько же народа начинало у Орлова!

— Меня удивляет другое: скольких же людей находили на улице, и они становились теми, кем становились.

— А меня поражает вот что: Орлов сбежал, а многие к нему относятся с уважением.

— Он дал слово. Никого не выдал, хотя потом, после смерти Сталина написал книгу — она одна из лучших, потому что в ней нет злобы, написана отстраненно.

— А ваш отец хорошо отзывался об Орлове?

— В высшей степени. Он им восхищался. И что здесь удивительного?

Та эпоха дала такие вот личности. Есть ли они сегодня?

— И вашему отцу приходилось устранять в Испании троцкистов?

— Не лично, конечно. А как у нас во время Гражданской? И в Испании шла настоящая гражданская война. Ничего страшнее нет и быть не может. Наверно, что-то такое у отца было, приходилось. А как иначе? Я лично знала людей, чьих родителей франкисты заживо закапывали в землю.

— Как вы думаете, почему, в отличие от других разведчиков, ваш отец, хорошо знавший Орлова, не пострадал? Абеля-Фишера, к примеру, выгнали из органов и, считалось, ему еще повезло… А ваш отец вскоре после Испании участвовал в операции «Утка» по уничтожению Троцкого.

— Документы того дела по-прежнему закрыты. Полагаю, эта операция — самая трагическая страница в его жизни. И, к счастью, ничего у них тогда не вышло.

— Но не по вине вашего отца. Он себя там проявил достойно.

— Не знаю, по чьей вине. Но результата не достигли. Хотя сколько уж на Троцком было крови… Троцкий свое получил. Но я бы попросила прощения у внука Троцкого — ему пришлось тяжело. У Григулевича были трагические моменты в жизни, и, думаю, это расплата как раз за то покушение. И, наконец, найденные в немецких архивах документы подтверждают: Троцкий вел переговоры с фашистами. Факт налицо. Вот почему покушения на Троцкого проходили в 1940-х, в канун Второй мировой. Были у него соратники по всему миру, он обратился к немцам. Тогда и была затеяна операция. Долго тянулась история — Скандинавия, Турция, Мексика. Хотели устранить его где-то в другом месте. А получилось, что пришлось пересекать весь земной шар — до Мексики.

И иметь дело с ненадежными людьми — мексиканцами да еще с художниками.

— Типа великих Сикейроса и Риверы. А с Меркадером, которому это удалось, ваш отец был знаком?