На передовой вдали от фронта — внешняя разведка в годы Великой Отечественной войны

Кому же, как не ей? Зоя Ивановна бывала в Германии, отлично говорила по-немецки и, как опытный оперативный работник, могла реально оценить обстановку, создавшуюся в Москве на территории иностранной державы, угрожавшей СССР. Для Зои Ивановны выполнение задания коллег по иному направлению не предвещало ничего хорошего. Ее могли узнать немецкие дипломаты, которым она была известна под другой фамилией. Да и просто «светиться» было ни к чему. Наверняка среди немцев будет немало представителей ее с Федотовым профессии. Да и времени до начала приема оставалось мало, а надо было еще одеться, получить пригласительный, обговорить детали…

Все это майор лаконично изложила Федотову. Тот ее аргументы понял, но моментально отверг: заменить Зою Ивановну было некем. Чтобы хоть как-то прикрыть разведчицу, из ВОКСа, выполнявшего приказы Лубянки, успели уведомить немецкое посольство: вместо заболевшей сотрудницы Рыбкиной на приеме будет наша переводчица Ярцева.

И вскоре из принадлежавшей ВОКСу машины, подъехавшей к посольству Германии, вышла красивая женщина в бархатном платье со шлейфом. Тут же подъехали авто с артистами из Большого. Среди них Зоя Ивановна узнала популярнейших Семенову и Тихомирову.

Через несколько минут пребывания в посольстве она поняла: прием организован на скорую руку. Еда — невкусная, приготовлена небрежно. Во все разговоры с гостями лезет военный атташе — установленный советской разведкой представитель абвера. Он нагло нарушает этикет и даже перебивает посла Вернера фон дер Шуленбурга. Немцы захотели создать впечатление общения представителей культуры двух стран, дабы показать, что все в порядке, договор в силе. Ярцевой пришлось переводить официальные речи и тосты. Занятие — всепоглощающее, не оставляющее времени ни на еду, ни на общение.

И вдруг грянул вальс. Кто-то поставил пластинку, и сам Шуленбург неожиданно пригласил красавицу-переводчицу на танец. Та с удовольствием согласилась.

Здесь мне хочется рассказать о том, чего нет ни в каких книгах Зои Ивановны Воскресенской. Рискуя карьерой и идя против собственного Министерства иностранных дел, посол Шуленбург убеждал Гитлера не начинать военных действий против СССР. Возможно, чтобы быть более убедительным в своих докладах из Москвы, даже завышал военный потенциал Советского Союза. Не делая из Шуленбурга антифашиста, замечу, что, по некоторым данным, проверить которые абсолютно невозможно, в трех беседах со своим коллегой, послом СССР в Берлине Деканозовым, он предупреждал о грядущем нападении Гитлера, не называя точной даты. Да она ему была и неизвестна, так как три встречи с послом проходили в мае в Москве, перед описываемым нами приемом.

В ноябре 1944 года Шуленбург, участник заговора против Гитлера, был казнен. А удался бы группе немецких офицеров вермахта план «Валькирия», не передвинь кто-то случайно портфель с бомбой подальше от фюрера, и, вероятно, быть бы Шуленбургу министром иностранных дел Германии.

И еще одно. Шуленбург занимал пост посла в СССР с 1934 года. Долгое пребывание в чужой стране не проходит ни для кого, или почти ни для кого, бесследно. Ты невольно проникаешься к постепенно превращающейся в близкую и для тебя державе уважением. Следишь за ее делами и планами, будто за своими собственными. Воевать против нее кажется глупым. Вернер фон дер Шуленбург совсем не хотел войны с Советами.

Думается, что у посла глаз был наметан и переводчицу в партнерши он выбрал намеренно. Для начала честно признался, что не слишком любит танцевать. Однако Шуленбург старательно «прокружил» даму по посольским помещениям. Трудно считать это случайностью. Или тем более невнимательностью опытного дипломата. И сколько же полезного подметил наметанный взгляд вальсирующего товарища майора. Во многих залах картины сняты и недавно: на их местах на стенах была яркая краска. Она не выцвела, что создавало явный диссонанс. А в одной из дальних комнат Рыбкина увидела гору чемоданов. Значит, в посольстве готовятся к отъезду.

Представитель ВОКСа Ярцева заторопилась, но тут военный атташе Германии затеял ее проверку: в каком отделе общества культурных связей работаете, по какому направлению, и если по скандинавскому, то какие в планах ближайшие выезды? Майор в бархатном платье не стала утруждать себя поиском ответов, а атташе, как пишет Воскресенская в книге, успел по каким-то своим каналам проверить: гостья блефует. И с гордостью сообщил ей об этом открытии. Зоя Ивановна резко оборвала его на полуфразе. Атташе ей был не нужен, плевать она на него хотела.

Тут абсолютно случайно и подоспела Марина Тимофеевна Семенова. Усталая после спектакля, да еще и бесполезного приема, она со словами «пора и честь знать» первой покинула посольство. Вслед за ней на машине ВОКСа укатила и Зоя Ивановна.

Охрана руководителя контрразведки была удивлена, когда женщина в бархатном платье предъявила удостоверение майора и поспешила к самому Федотову. Доложила о снятых картинах, собранных чемоданах и всем прочем, подтверждающем: немецкое посольство готовится к скорому отъезду.