На передовой вдали от фронта — внешняя разведка в годы Великой Отечественной войны

Высшему руководству страны надо было понять, что представляет собой генерал. Может ли он превратиться в национального лидера? Личные контакты с де Голлем позволили Агаянцу сделать ряд правильных выводов об отношении француза к американцам и англичанам. Узнать, какой тот видит борьбу с фашистами. Не пойдет ли на сотрудничество с теми, кто предлагает объединить после физического уничтожения Гитлера силы с США и Англией, навалиться всем вместе на СССР. Как представляет себе генерал послевоенное устройство Европы.

У Агаянца была еще одна, чисто разведывательная миссия: выяснить, чем конкретно занимаются в Алжире разведки союзников. Со всеми этими задачами, поставленными Сталиным, он справился безупречно.

Агаянц провел с де Голлем несколько встреч. Отношения у них сложились доверительные. Беседовали они подолгу. Познакомился Иван Агаянц и с ближайшими помощниками де Голля — выслушал их оценки ситуации, узнал о планах. Выяснилось, что и американские, и английские спецслужбы к де Голлю и его сподвижникам относятся скептически, никакого интереса к его комитету не проявляют.

Между тем де Голль тоже разобрался в своем собеседнике, оценил его искренность. Французу понравился посланец Москвы — культурен, блестяще образован, хорошо знаком с принципами внешней политики его страны. Вероятно, понимая, с кем он имеет дело, генерал решил через Ивана Авалова дать понять Москве свою готовность к сотрудничеству.

Агаянц сумел донести до Сталина: у СССР есть вероятные союзники в оккупированных крупных странах Европы. Московский диалог Сталина и де Голля, к обоюдному удовлетворению сторон, состоялся и продолжался гораздо дольше намеченного. А информация из Алжира была учтена советской стороной на Тегеранской конференции и при выработке наших с французами послевоенных отношений, чему де Голль был искренне рад.

Закончилась Тегеранская конференция, и Агаянц снова отправился в Алжир. На этот раз он встречался с Морисом Торезом. Руководитель коммунистов Франции поведал посланцу Москвы, как именно видится ему участие мощной тогда компартии в правительстве страны, которое будет сформировано после победы над фашизмом.

Отвлекусь немного от французской темы. Человек, взваливший на себя немыслимый объем работы, успевал проводить оперативные мероприятия не только в Иране, но и работал против немцев в нескольких странах Северной Африки и Ближнего Востока. Особенно важны были его командировки в Египет, Алжир, Ирак. Он наладил отношения и с иранскими курдами. В горных селениях «советник Авалов» появлялся в национальной одежде, в чалме, в разношенных старых башмаках. Разнообразие в методах работы поразительное. И, понятно, скольких усилий, в том числе и физических, это стоило.

Постоянное напряжение сказалось на здоровье. Иван Иванович тяжело болел. Мучил, не отпускал подхваченный в Иране туберкулез. Но он продолжал работать. Болезнь терзала всю оставшуюся жизнь. После операции он много лет жил с одним легким. Но никто ни разу не слышал от него ни одной жалобы. Терпел. И, может, от этого сострадал другим, всегда приходя на помощь в ней нуждающимся.

Закончилась война, и в 1946 году Агаянц был назначен резидентом во Франции, куда переехал с женой и тремя детьми. Поле деятельности для разведки широченное. Во французскую столицу на важные международные конференции зачастили делегации со всего света. Здесь заключались договоры — политические и экономические. Париж находился под пристальным наблюдением всех разведок. Агаянцу предстояло установить контакты не только с французами, но и с членами делегаций других стран. Обстановка, по мнению резидента, была для этого благоприятная.

Руководители советского внешнеполитического ведомства Молотов и Вышинский, регулярно получавшие информацию, добытую разведкой, были довольны. По свидетельству одного из участников тех событий, «нас неоднократно принимал Вячеслав Михайлович Молотов и не только благодарил за полезную работу, но и ставил задачи по освещению тех или иных интересовавших советскую делегацию вопросов».

Особый успех — План Маршалла по послевоенной политике США и их союзников в Европе. Он попал в руки Агаянца благодаря преданной и смелой агентуре. А она была и в кругах, специально занимающихся разнообразными направлениями в отношениях с Советским Союзом, и во французской контрразведке. Это помогало избежать провалов, свести к минимуму количество провокаций. Секретный вариант этого плана тотчас был передан членам прибывшей в Париж советской делегации.

В те послевоенные годы генерал де Голль опять пошел на контакт с Агаянцем. Им не мешала и разница в возрасте. Де Голлю — 56, советский дипломат на 20 лет моложе. Они прекрасно понимали друг друга. Я уверен, что Иван Иванович смог оказать определенное влияние на де Голля. Эти отношения с руководителем Франции сыграли большую роль в нашей внешней политике.