На передовой закона. Истории полицейского о том, какова цена вашей безопасности

– Вождение в нетрезвом виде, – говорю я, прежде чем отправиться к камерам. Мне предстоит очередная проверка. На входе в вызывающий клаустрофобию коридор, ведущий к мужским камерам, я оборачиваюсь и смотрю на девушку. Она наклоняется к стойке сержанта и произносит свое имя. Фрэнсин. Она говорит грамотно и вежливо. Ее голос прерывается из-за всхлипываний. Я вижу, как вздрагивают ее плечи, и ловлю себя на мысли, что ей здесь не место. Я слегка трясу головой, напоминая себе, что она, возможно, оказалась здесь не просто так. Хотя я провела в полиции почти шесть месяцев (моя стажировка уже близится к завершению), до сих пор верю, что большинство людей хорошие. Однако часто они лгут тебе в лицо, а потом правда всплывает на поверхность. Перестану ли я когда-нибудь сочувствовать людям, запертым в камерах?

Я уже заканчиваю обход задержанных мужского пола, когда в конце коридора появляется Тони с чашкой чая в руке, которую протягивает мне.

– К чему такая щедрость? – говорю я. Тони никогда не отличался желанием готовить чай.

– Ты была права, ее задержали за вождение в нетрезвом виде. Отличная работа, практиканточка!

Тони смеется и разворачивается. Я иду за ним к выходу. Думаю, не сказать ли ему, что я видела ключи от машины, но потом решаю умолчать об этом. Пусть более опытный коллега думает, что и я чему-то учусь.

Когда прохожу мимо сержантов, Дебден склоняется над своим столом и манит меня пальцем.

– Этот чай для меня, практиканточка?

Я делаю глубокий вдох и выдавливаю из себя улыбку.

– Нет, сержант, но я могу приготовить вам чай, если хотите.

– Самое время! У меня уже во рту пересохло. Положи две ложки сахара и в этот раз не лей так много молока.

Он подмигивает мне так, что у меня все тело покрывается мурашками.

– Еще кое-что. Ту птичку, которую только что привели, нужно проверять каждые полчаса. Она истерит. Будет знать, как садиться за руль пьяной. Тупая шлюха.

Я содрогаюсь, когда он произносит это слово. Я содрогаюсь ото всех слов, вылетающих из его рта. Думаю, сержант Дебдет отлично поладил бы с мистером Диксоном, который нападает только на женщин. Я поворачиваюсь и иду по направлению к кухне, думая о том, что с удовольствием плюнула бы ему в чай. После того как ставлю чашку ему на стол, мои мысли возвращаются к Фрэнсин. Она была такая расстроенная. Такая беззащитная. Ее определили в Ж4. Буква «Ж» означает женское крыло изолятора временного содержания. Я решаю проверять ее чаще, чем раз в полчаса, и сразу же направляюсь к ней, собираясь предложить чашку чая. Теперь мне точно известно, почему она оказалась здесь, и я думаю о тех водителях, которые садятся за руль в нетрезвом виде. Я осуждаю ее поступок и действительно считаю, что она заслуживает провести в камере какое-то время. Необходимо наказать девушку за то, что она подвергла опасности свою жизнь и жизни других людей. Однако это вовсе не значит, что я ей не сочувствую и не могу отнестись к ней по-доброму.

Я осуждаю людей, садящихся за руль в нетрезвом виде. Они подвергают опасности человеческие жизни, и им нужно какое-то наказание.

Но на полпути меня отвлекают громкие крики. Я забываю о Фрэнсин, когда вижу крупного разъяренного задержанного, которого тащат четверо полицейских. На меня рявкает один из стажеров, и я провожу их всех к свободной камере. Обычно подозреваемых сначала регистрируют и только потом определяют в камеру, но, если они слишком агрессивны, это невозможно. За нами по коридору идет сержант Кларк, который будет наблюдать за задержанным, как только того посадят под замок. Когда крики стихают, я завершаю очередной раунд проверок и мысленно возвращаюсь к хрупкой девушке из Ж4.

На этот раз я беспрепятственно дохожу до двери ее камеры. Сдвигаю пластиковую заслонку на окошке, чтобы обнажить прозрачное стекло. Через это маленькое окно мы можем заглянуть в камеру, не открывая дверь. Я улыбаюсь и собираюсь подбодрить девушку, но при виде ее лица моя улыбка застывает.

Она вся красная и задыхается. Волосы спутаны от пота, а широко раскрытые глаза вылезают из орбит. Она соскальзывает с койки и тяжело приземляется на колени. Когда они ударяются о бетонный пол, я осознаю, что она сделала. Я шарю в кармане в поисках ключей, но их там нет. Дерьмо. Я вспоминаю, что отдала их детективу.

Я как можно громче выкрикиваю лишь одно слово: «КЛЮЧИ!»

У меня звенит в ушах от собственного крика. Из «аквариума» выходит Тони. Вероятно, он понял, что я встревожена, потому что мчится ко мне так быстро, что чуть не врезается в стену. Он подает мне связку. Я вставляю ключ в замок и давлю на тяжелую холодную ручку двери камеры. Момент, пока дверь со скрипом открывается, кажется мне вечностью. Я забегаю внутрь и падаю на колени рядом с Фрэнсин. Мое лицо оказывается на одном уровне с ее.