На перекрестках столетий

Последние рукопожатия, пожелания, советы; и вот уже изогнутые ладьи, подняв паруса, плавно вышли на середину реки. С пристани энергично махали платками и косынками, что-то неразборчиво кричали.

Эскортируемые клубными моторками ушкуи уверенно взяли курс вверх по течению и вскоре скрылись за поворотом реки у Каменного острова.

Поход начался.

* * *

Попутный ветер бодро подгонял суда. Их необычный вид — расписные паруса, оскаленные звериные морды на носу и цветные тенты посреди палубы, — к удовольствию ребят, вызывали неизменное удивление пассажиров встречных теплоходов и людей на берегах Невы. Многие приветственно махали руками и выкрикивали путешественникам дружеские напутствия.

Миновали легендарный крейсер «Аврора». Новый поворот реки, и за густой зеленью листвы показался Смольный — штаб Октябрьской революции.

Когда прошли под Охотинским мостом, моторки сделали прощальный круг и легли на обратный курс.

Путешественники остались одни.

— Теперь не мешало бы и закусить, — заметил Женя.

— Прекрасная мысль! — Таня достала термос с горячим чаем и бутерброды. Аналогичные припасы имелись и на борту флагманского судна.

Не успели, однако, сделать первый глоток, как из-за поворота реки вылетела встречная «Ракета». Увидя перед собой сказочные ладьи, пассажиры высыпали на палубу. Один из них с капитанского мостика начал лихорадочно снимать ушкуи.

В считанные секунды белый корпус «Ракеты» пронесся рядом с ушкуями, и поднятая им волна со всего маха ударила в борта обоих судов, не сумевших вовремя увернуться от нее. Ушкуи сильно качнуло, и всех сидящих в них неожиданно обдало брызгами воды. Потерявшая равновесие Алла, вскрикнув, упала на дно судна. Упал и Женя, ошпарив руку горячим чаем. В головной ладье крепко ушибла локоть Маша, но она быстро поднялась и, схватившись за борт, удержалась на ногах при ударе второй волны. Сережа Жарковский тоже не растерялся и сразу же ловко повернул судно наперерез следующей волне.

Этот небольшой инцидент, встреченный смехом и шутками, не испортил общего хорошего настроения.

— Надо, видимо, держаться ближе к берегу, — сказал Володя Громов.

— И не воображать, что встречные теплоходы будут уступать нам дорогу, — добавила с улыбкой Нина Николаевна.

Вскоре на правом берегу Невы показался высокий холм. По мере того как суда приближались к нему, он приобретал очертания огромной четырехгранной пирамиды.

— Холм Славы! — сложив ладони рупором, крикнул Сережа находившимся в первом ушкуе. — Предлагаем осмотреть.

В ответ Володя утвердительно кивнул и повернул ладью к берегу.

С трудом пробравшись через полузаросшие землянки, окопы, воронки авиабомб и снарядов, утыканные хаотично торчащими кольями с остатками колючей проволоки — память отгремевших здесь некогда боев, — поднялись по каменной лестнице на маленькую площадку, обрамленную ребристыми выступами.

Бронзовое дерево Славы, которому скульптор придал символический облик молодой женщины с гордо закинутой головой и взметнувшимися вверх руками, переходящими в широко раскинувшуюся крону ветвей, а позади несокрушимым строем сомкнулись высеченные в камне бойцы…

Молча постояли, обнажив головы, на вершине холма, потом подошли к краю смотровой площадки. Сверкая тысячами солнечных бликов, Нева привольно разливалась впереди чуть ли не на километр. Прямо напротив холма Славы виднелось устье ее притока — реки Тосны. Вправо проглядывали между деревьями домики Усть-Тосны, рядом с ними темнела роща военного кладбища. Блестел на солнце лавровый венок строгого обелиска с вплетенными в него серпом и молотом. А еще дальше громоздились портальные краны судоремонтных мастерских Ивановска и убегали к горизонту городские крыши.

— Тут в Отечественную войну фронт был, — ни к кому не обращаясь, сказал Женя, кивнув на устье Тосны.

— Ты что, читал об этом? — спросила Таня.

— Нет, отец мой здесь воевал.

— А он жив?

— Жив… Только ногу тогда потерял. Инвалид он теперь… Когда мы с ним на рыбалку сюда приезжали, он мне много рассказывал. Вспоминал и об этих местах. Здесь в войну отличились четверо связистов. Они засели в подвале одного из домов и по радио корректировали огонь. Так продолжалось три дня. Когда же кончились патроны и они были окружены, то вызвали огонь на себя. Один из связистов погиб. Всем четверым присвоено звание Героя Советского Союза.

Вниз по реке, в сторону Ленинграда, прошла тяжело груженная стройматериалами баржа-самоходка. Навстречу ей работяга буксир тащил плавучий подъемный кран. Вот они поравнялись с холмом, и над водой раскатились протяжные пароходные гудки.

— Зачем это? — полюбопытствовала Маша.

— Традиция! — пояснил Женя. — Все проходящие мимо суда отдают всякий раз долг вечной памяти павшим в Великой Отечественной войне.

Не успел Журкин договорить, как из-за поворота под звуки музыки выплыл небольшой прогулочный теплоход, возвращавшийся в Ленинград.

Едва он приблизился к холму Славы, музыка смолкла и торжественный сигнал разорвал речную тишину.

— Как это здорово! — воскликнула Алла. — Прямо не хочется уходить отсюда. Здесь так хорошо.