На перекрестке двух миров

Рядом снова выругался герцог и оттолкнул меня снова, потому что нож вернулся. Но этого я толком не заметила, потому что от толчка полетела на четвереньки. Взгляд мой уперся в пол, по которому… по которому расползался иней. Сияя задорными искрами, он полз по семиконечной звезде, заполняя изморозью весь зал. Прохлада стала ощутимой, и дыхание вырвалось изо рта облачком пара.

Но даже не это сейчас изумило меня, глаза мои расширились от иного. Мой перстень светился! «Дыхание Белого Духа» наливалось силой. Руку свело от ледяного холода, но и этого я не заметила, потому что «льдинка» вдруг ослепительно полыхнула, и в зал ворвалась метель. А среди этой метели стоял мужчина. Его величавую стать не могла скрыть даже распахнутая шуба с длинным ворсом. Белоснежные волосы реяли в снежной круговерти, заполнившей зал, и пронзительный взгляд синих глаз скользил по застывшим в изумлении фигурам танров.

Первой отмерла я. Порывисто поднявшись с колен, я бросилась к нему:

— Танияр!!!

Глава 21

— Танияр!!!

Мой возлюбленный, мой супруг, мой дайн был здесь! Не греза, не сон и не мираж, из плоти и крови он стоял, наполовину вытянув из ножен ленген, и скользил взглядом по залу. Но стоило мне выкрикнуть его имя, как Танияр стремительно обернулся. Я налетела на него, обхватила за шею и с силой прижалась к широкой груди, в которой билось живое горячее сердце. И, отчаянно зажмурившись, я слушала его взволнованный стук.

Танияр отстранился, и ленген вернулся в ножны. Супруг пытливо вгляделся мне в лицо, и я, охнув, сорвала с головы парик, а после и заколку, державшую волосы.

— Это я, твоя Ашити, — чуть подрагивающим голосом произнесла я на языке Белого мира.

Дайн поднял руку. Он коснулся фальшивой родинки, а затем, подцепив ее ногтем, отлепил. Еще короткое мгновение он смотрел на меня, но вот с уст его сорвался прерывистый вздох, и я оказалась вновь прижата к мужской груди. Не удержавшись, я разрыдалась от облегчения и счастья, совершенно забыв о том, кто находится с нами рядом, и что происходит. Мой возлюбленный зарылся пальцами в волосы на моем затылке, и до меня донесся его ласковый голос:

— Свет моей души, я нашел тебя.

Метель более не завывала, и снежинки, медленно кружась, оседали на каменный пол. Тепло возвращалось в зал с семиконечной звездой. Где-то рядом шумно дышал герцог Ришемский. Его нож, только что охотившийся за собственным хозяином, оказался сметен вьюгой и выброшен куда-то в сумрак. Больше клинок не возвращался, и Нибо, уперев ладони в колени, приходил в себя после этого странного и беспощадного сражения.

А потом я услышала протяжный стон и очнулась. Порывисто отстранившись, я посмотрела на Элькоса и увидела, что он больше не опутан белым свечение. Оно никуда не делось и по-прежнему находилось над головой мага, но исчез жгут, и водоворот превратился неспешно кружившее светило. Магистр опустился на четвереньки, а после и вовсе улегся на бок. Силы, похоже, у него успели забрать.

— Я не могу пошевелиться? — с явным удивлением спросил Дэвинн.

— Я тоже не могу, — отозвался Штоссен.

— Нас сковала сила чуждая этому миру, — заметил Исбир.

— Воля Высших была сказана и услышана, — подвел итог Консувир.

И оцепенение с танров спало. Нибо приблизился к нам с Танияром, бросил на моего супруга любопытный взгляд, но пока не спешил знакомиться, да и рассматривать чересчур пристально не стал, явно оставив знакомство на потом. Уже через пару секунд он, как и я, настороженно наблюдал за четырьмя древними сущностями.

— Кто эти люди, Ашити? — спросил Танияр.

— Это древние маги, — ответила я.

— Тебе угрожает опасность?

— Не знаю, — честно призналась я, потому что и вправду оценить происходящее теперь вовсе не было никакой возможности.

Танияр встал передо мной и, откинув полу шубы, снова взялся за рукоять ленгена. А я вдруг поняла, что больше не боюсь. Ничего и никого, потому что рядом со мной моя каменная стена, моя твердыня, в заботливой тени которой я могу укрыться от любых невзгод. И, прижавшись щекой к спине мужа, я прошептала:

— Мой Ягтыгур.

Однако ничего пугающего не происходило, похоже, угроза и вправду исчезла. Танры сошли со своих лучей и развернулись к нам. Свечение постепенно блекло, и только магистр продолжал лежать там же, где находился с момента нашего переноса в каменный зал.

— Вы можете забрать магистра Элькоса, — наконец, произнес Штоссен.

— Оставь оружие, пришелец, — сказал Дэвинн. — В нас нет угрозы.

Мы с Нибо недоверчиво переглянулись. Услышать последнее было невероятно после того, что было сказано ранее. Однако танры, кажется, шутить не умели, или же попросту не считали нужным это делать.

— Вы нас отпускаете? — осторожно спросил Нибо. — Вот так… запросто?

И тем удивительней оказался ответ:

— Вам дана возможность задать вопросы. Если вы хотите спросить, мы ответим. Если нет, то вы можете уйти сейчас.

— А память… — начал Ришем, но осекся, словно опасаясь случайно напомнить древним духам об их угрозе.

— Печати молчания будет достаточно, — произнес Консувир.

— А почему раньше…