На перекрестке

— Вот нахалка! — рассмеялся Никита, выглянувший из гостиной. — Наплевала на жениха.

— Она такая, — заметила я. — Продаст всех за возможность поесть и погулять.

— Наговариваете на нашу рыбоньку, — запела Оксана, наклоняясь к Бренде. — Правда, да?

Бренда застыла на месте и наморщила лоб. Опять переваривает «рыбоньку», подумала я, и не знает, как на это реагировать. Так ни до чего не додумавшись, Бренда опять заскакала по коридору.

— Стой! — приказала ей Иринка.

Схватила собаку за ошейник и ловко прицепила к нему поводок.

— Спасибо за чай, — сказала я.

— На здоровье! — хором ответили хозяева.

Симпатичная семья. Вот если бы не Вика…

А та стояла в дверях гостиной и молча улыбалась. Рекламной улыбкой. Это когда губы и зубы улыбаются, а глаза стоят на месте.

— До свидания, — произнесла Иринка, открывая дверь.

— До свидания, — повторили хозяева.

— До встречи, — добавила я.

Иринка с Брендой вылетели на лестничную клетку. Костя посмотрел вслед стремительно умчавшейся невесте и перевел взгляд на Оксану. В глазах его плескалось изумление напополам с обидой.

— Женщины, — пожала я плечами. — Что с них взять.

Никита рассмеялся. Я кивнула на прощание и вышла. Дверь мягко захлопнулась за мной.

Ура! Чаепитие в обществе Вики меня изрядно утомило. Честно сказать, я просто боялась проболтаться. Не хотелось усложнить наши отношения с будущими родственниками Бренды. Тем более из-за какой-то девицы, ничем не примечательной, если не считать длину ног и роскошные волосы…

— Постойте! — вдруг услышала я.

Подняла голову и увидела пресловутую девицу, быстро спускающуюся по лестнице.

— Постойте, — повторила она. — Нам надо поговорить.

— Нужно, — поправила я.

— Что? — Вика в недоумении застыла.

— Вместо «надо», — назидательным голосом сказала я, — лучше говорить «нужно».

— А-а-а. — И она послушно повторила: — Нам нужно поговорить.

— Мне не нужно, — ответила я и продолжила спуск.

— Но мне-то нужно! — с ноткой истерики в голосе объявила Вика и, стуча своими танкетками, последовала за мной.

— Ваши проблемы, — холодно бросила я.

О чем мы с ней могли разговаривать? О Павле. О Павле я не хотела.

— Ну пожалуйста. — Вика забежала вперед, остановилась на пару ступенек ниже меня и, молитвенно сложив на груди руки, уставилась на меня.

Вот только сейчас я заметила, какая у нее грудь.

Конечно, я всегда защищала Павла от Дарьиных нападок, но сейчас готова была согласиться с тем, что она повторяла неустанно на протяжении всех трех лет наших взаимоотношений с ним, — примитивные существа эти мужчины, и Павел в том числе. Почему для связи на стороне — а его «дружбу» с Викусей можно назвать именно так, я все-таки была первее ее — он выбрал длинные ноги, лазоревые глаза, пышные волосы и грудь как у Сальмы Хайек? Слабо было завести себе вторую даму мышкообразного вида, узкую и плоскую, как доска? А еще мнит себя яркой индивидуальностью.

— Пожалуйста, — повторила Вика слабеньким голоском.

— Мусик! — вдруг завопила снизу Иринка. — Ты где? Мы тут тебя заждались. — И спустя мгновение она вместе с Брендой вознеслась на площадку между первым и вторым этажом, на которой стояли мы с Викой.

— Ой! — удивилась Иринка. — Что это вы тут делаете?

— Отпустите его, — выпалила Вика. — Отдайте.

— О ком это она? — поинтересовалась Иринка.

— О Павле, — вздохнула я.

— О-о, — протянула дочь, — я так и знала, что здесь не без подвоха.

— Ты о чем это? — спросила я, игнорируя Викин вскрик.

— Она когда вошла, у тебя такое лицо сделалось… — пояснила дочь. — Как будто ты съела гадость какую-то. Я сразу поняла, что ты ее откуда-то знаешь.

— Спасибо, что промолчала.

— Да не за что, — пожала плечами Иринка. — Так вы что, тут разбираться будете или пойдем?

— Пойдем, конечно, — ответила я. — Я ни с кем не собираюсь разбираться. Кстати, куда это нам нужно зайти?

— Да никуда, — беззаботно бросила Иринка. — Ничего другого не могла придумать, чтобы вежливо удалиться.

— А-а-а. — И я шагнула вперед.

— Нет! — Вика загородила мне дорогу. — Давайте закончим.

— Ладно, — буркнула Иринка, — заканчивайте, а мы с Брендой подождем тебя на улице.

Она повернулась, дернула собаку за поводок, и они побежали вниз.

— Закончим что? — спросила я Вику.

— Разговор.

— Ну, заканчивайте, — устало предложила я.

Может, так она и окрутила Павла? Вцепилась, как клещ, и держала, пока он не сдался от усталости? Как я, внезапно мелькнула мысль. Он взял меня измором. Она его. И так по цепочке — весь мир. Бред. Я тряхнула головой, чтобы отогнать эти мысли.

— Отпустите его, — повторила Вика.

— Я его не держу.

— Держите.

— Да нет же! Я его уже больше недели не видела.

— Правда? — Она смотрела на меня с удивлением.

— Правда.

— Тогда я ничего не понимаю, — растерянно пробормотала она.

— А что? — спросила я. — У вас-то как?

— Никак. — В ее голосе проскользнула слеза.

— В каком смысле никак?

— Он отказывается со мной встречаться, — промямлила Вика. — Не всегда даже на звонки мои отвечает. Игнорирует.

— А что говорит при этом? — заинтересовалась я.