На переломе

Работа генералов и офицеров группы Воронова и нашего штаба начиналась в штабах артиллерии армий и заканчивалась на огневых позициях и наблюдательных пунктах частей. Пусть никто не думает, что работа штабных офицеров — чисто бумажное дело. Всякие нелестные эпитеты, как-то: «Канцелярская крыса», «Бумажная душа» и т. п., которыми не раз награждались офицеры штабов в мирное время, а иногда и на фронте, не только оскорбительны, но и несправедливы. Многие офицеры даже высших артиллерийских штабов сложили головы или получили ранения отнюдь не в тиши штабных хат и землянок. Да и в самих штабах, даже удаленных от линии фронта, «бумажная» работа не всегда оказывалась безопасной. Не боясь преувеличения, могу утверждать, что при выполнении заданий в войсках от штабных офицеров часто требовались не только большие знания и мужество, но и подлинный героизм. В память о тех, кто, не щадя крови и самой жизни, повседневно выполнял свои нелегкие штабные обязанности, я и пишу эти строки.

Кстати, если говорить о бумажной стороне дела, надо сказать, что штабные документы, особенно оперативные, могут разрабатывать только офицеры, обладающие солидными знаниями, большим боевым опытом и необходимыми навыками. Подбор кадров штабных офицеров и их подготовка — нелегкое дело, и далеко не каждого офицера можно назначить на штабную должность.

Должен заметить, что до Великой Отечественной войны у нас почти не было достаточно подготовленных офицеров для армейских и фронтовых штабов. Эти кадры выковывались в ходе войны, в огне сражений. Примерно к середине 1942 года то в одном, то в другом месте начали появляться вполне подготовленные и работоспособные штабы артиллерии фронтов и армий. Всем нам необходимо было непрерывно учиться, совершенствовать способы управления артиллерией, чтобы еще лучше использовать ее в бою.

Поначалу офицерам нашего штаба было не очень легко работать, так как их во многом ущемляли. Как и на Брянском фронте, мне пришлось постоять за них. В этом снова помогли мне К. К. Рокоссовский и М. С. Малинин. На наше счастье, в штабе фронта нашлись разумные и толковые руководящие офицеры оперативного и разведывательного отделов, которые очень быстро поняли, что тесное взаимодействие с отделами штаба артиллерии приносит большую пользу общему делу. У наших разведчиков общий язык был найден очень быстро. Это и понятно, потому что они, больше чем кто-либо другой, совершенно не могли обходиться друг без друга. Справедливости ради нужно отметить, что и до моего приезда между разведывательными отделами обоих штабов был установлен очень тесный контакт. Так что в этом отношении новому начальнику разведывательного отдела было много легче. А вот полковнику Сазонову не сразу удалось добиться признания в оперативном отделе штаба фронта. Начальник оперативного отдела В. М. Крамар и его заместитель Л. П. Казаков не сразу наладили нужные отношения с нашими операторами и довольно долго приглядывались к ним. Зато, когда взаимное понимание было достигнуто, между офицерами обоих оперативных отделов установились очень тесные взаимоотношения, и не только деловые, но и товарищеские. В последующие годы войны эти отношения переросли в хорошую фронтовую дружбу.

Итак, со второй половины декабря началась деятельная подготовка к операции по уничтожению окруженной армии Паулюса. Еще 13 декабря 1942 года штаб артиллерии фронта дал указания об использовании артиллерии в армейских наступательных операциях. Спустя две недели, 27 декабря, армии фронта получили подробную директиву о применении артиллерии.

Кое-кто неодобрительно высказывался о наших директивах, считая, что мы чересчур увлекаемся и обременяем подчиненные штабы и части лишними документами. Но мы были другого мнения. Дело в том, что далеко не во всех штабах и частях имелись нужные уставы и наставления, да и они во многом устарели. В ходе боевых действий возникали все новые и новые проблемы, для решения которых мы искали наиболее правильные пути. В этом смысле штаб артиллерии фронта являлся не только органом управления, но и своеобразной научной лабораторией, в которой непрерывно велась большая творческая работа.

В последних числах декабря офицеры штаба артиллерии, закончив разработку руководящих оперативных документов, устремились в войска, в части, на передовую. В те дни офицеры всех штабов — от дивизионных до фронтового — трудились почти круглосуточно, забывали о сне и едва успевали поесть. Каждый считал, что ему повезло, если он заставал на огневой позиции или наблюдательном пункте солдатскую кухню или термосы с обедом. Но чаще всего приходилось довольствоваться постоянным спутником — фронтовым сухарем. Если кому-нибудь за сутки удавалось хотя бы урывками вздремнуть два-три часа, тот считал, что отдохнул прилично. Помню, какому-то штабному офицеру задали вопрос, что, по его мнению, самое страшное на войне. К общему удивлению, он без всякой рисовки ответил, что самое страшное — это когда двое-трое суток кряду некогда поспать.