На переломе

Многие командиры, ознакомившиеся с этой директивой, впервые узнали, что война – это не просто «стреляй и беги» или «беги и стреляй», а коллективные действия взаимосвязанных войсковых подразделений, подчиняющихся не просто разухабистой команде более горластого начальника, а системе рекомендованных наукой правил, способствующих наиболее эффективному ведению боёв. И знать эти правила необходимо не только командирам, но и солдатам. Глядишь, и война обретёт смысл, а действия – осознанность. И их можно будет совершенствовать до тех пор, пока последний фриц не ляжет в землю или не покинет её.

Ельню Жуков взял, а бои за Смоленск, начавшиеся 10 июля, продолжались и в августе, и в сентябре, сдерживая напор гитлеровцев на пока ещё дальних, но с каждым днём приближавшихся рубежах Москвы. Немцы педантично осуществляли план «Барбаросса», предусматривавший уничтожение «русских варваров», оккупируя территорию СССР, захватывая промышленные центры Украины, хотя темпы наступления снизились. Ни о каком блицкриге думать не приходилось. Но в победе Германии Гитлер не сомневался, и разговоры на совещаниях в ставке он теперь чаще вёл уже не о ходе войны, а о послевоенном устройстве России. Военно-политическая элита Третьего рейха уже в середине июля приступила к назначению имперских комиссаров на Украину, в Белоруссию, Прибалтику и Крым. «Падение Ленинграда и Москвы не за горами, и недалеко то время, когда Сталину придётся подписать акт о капитуляции или застрелиться. А там самой сложной задачей станет выселение из Центральной России в сибирские пределы. Но у нас ещё есть время для того, чтобы существенно сократить этих прожорливых свиней».

Так размышлял Гитлер. И мысли его каким-то образом доходили и до солдатской массы, и до населения, вызывая панику и неуверенность в силах страны. НКВД информировало Государственный Комитет Обороны, что с начала боевых действий по 20 июля особистами фронтов и армий на дорогах были задержаны 103 676 военнослужащих, потерявших свои части и беспорядочно отступавших. Основная масса тех, кто в одиночку выходил из окружений или пытался дезертировать, была отправлена в формирующиеся части, а вместе с ними на фронт.

Во второй половине июля Гитлер и Сталин почти одновременно издали приказы, связанные с судьбою Москвы. 18 июля советская Ставка приступила к созданию на западном направлении третьего стратегического эшелона, и был образован фронт Можайской линии обороны, в который вошли 32, 33 и 34-я армии во главе с командующим Московским военным округом генералом П. А. Артемьевым. На глубине 300 километров создавались три оборонительных рубежа. Об этом, конечно, никто не знал (кроме, возможно, немецких прихвостней, которые объявились на советской земле сразу после начала войны), но многие догадывались, потому что в этой работе приходилось участвовать и москвичам, и жителям Подмосковья.

К обороне готовились, но не исключали и контрнаступления. В разговоре Сталина 20 июля с вернувшимся на давно насиженное, если не просиженное, место начальником Генерального штаба Шапошниковым промелькнуло: «Я думаю, что пришло время перейти нам от крохоборства к действиям большими группами». В этот же день Шапошников издал директиву о проведении операции по окружению и разгрому противника в районе Смоленска. С этой целью из 20 дивизий Резервного фронта было создано 5 армейских оперативных групп, которым предстояло нанести одновременные удары с северо-востока, востока и юга в общем направлении на Смоленск. После разгрома прорвавшегося врага они должны были соединиться с основными силами 16-й и 20-й армий. Суть замысла о создании 5 армейских оперативных групп заключалась в одновременности их действий, чтобы рассредоточить немецкие войска. Однако по многим обстоятельствам именно одновременности действий и не получилось. Поэтому разрозненные контрудары оказались малоэффективными.

19 июля Гитлер издал свою директиву, предписав после уничтожения окружённых советских войск наступать на Москву. Одновременно часть соединений группы армий «Центр» отправлялась на юго-западное направление для полного разгрома Красной Армии на Украине фельдмаршалу Боку, который, по плану Гитлера, должен был, наконец, покорить Москву и перерезать коммуникационную линию Москва – Ленинград, чтобы прикрыть правый фланг группы армий «Север» и тем самым помочь взять столицу первого коммунистического императора. Гитлеру казалось, что лучше всего разделаться с русскими столицами одновременно, чтобы доказать мощь арийской нации и непобедимость Германии. А уж затем можно вернуться к недоделанным – в связи с началом войны с Россией – делам. По-мужски разобраться с этой «пивной бочкой», как Гитлер называл Черчилля. И уж тогда можно будет вывешивать флаг со свастикой над всей покорённой Европой. Мечты, мечты, где ваша сладость…