На переломе веков

Поначалу переговоры шли трудно. Несмотря на все усилия премьер-министра Ито, отношение к нам было по большей части враждебным. Но спустя неделю я удостоился аудиенции у микадо, на которой объявил, что, зная о бедственном состоянии японского народа и более не считая японцев врагами русских, готов предоставить Японии безвозмездную продовольственную помощь в объеме миллиона пудов гаоляна, полумиллиона пудов риса и ста тысяч пудов мороженого мяса. Поскольку слухи о том, что русские моряки втихую подкармливают японцев, уже ходили по островам вовсю, сильного удивления у японских дипломатов не было. Хотя впечатление на них это, естественно, произвело. Куда больше их, если честно, поразило то, что на торжественном приеме я потребовал себе палочки для еды и принялся невозмутимо поглощать ими сасими и роллы. Японские фоторепортеры даже напрочь забыли о присутствии в зале священной особы императора и сломя голову кинулись снимать это чудо. Бедные, откуда им было знать, что в покинутом мною времени японских ресторанов по всему миру — как собак нерезаных, и палочками не владеет только принципиальный их противник, все остальные их уже давно освоили. А уж когда я сыграл с императором партию в го…

Так что к исходу сентября мы договорились. У России оставался Сахалин, кроме того, ей полностью отходили Курильские острова. Остров Цусима передавался России в безвозмездную аренду на девяносто девять лет. Япония признавала исключительные права России на деятельность в Маньчжурии и Корее, а Россия отказывалась от любых контрибуций и возвращала Японии захваченную морским десантом префектуру Нэмуро. Ну да для этого, если честно, ее и брали. Более того, Российская империя принимала на себя обязательство сразу после ратификации соглашения предоставить Японии срочный кредит на сумму сто миллионов рублей. И это было едва ли не главной причиной, почему японцы так скоро пошли на соглашение. Рузвельт решил выполнить свое обещание, и американцы уже предъявили японцам финансовые претензии на две трети суммы их займа, а потому Японии срочно требовались деньги, чтобы расплатиться. Кстати, наш кредит был предоставлен не на льготных, а на вполне стандартных условиях, даже слегка более жестких, чем те, на которых японцы размещали свой заем у американцев. Так скоро выводить Японию из финансового штопора в мои планы не входило… И последнее — стороны обязались в шестимесячный срок прийти к соглашению относительно предоставления Японии права за плату производить лов рыбы у русского побережья Японского моря и в акватории Охотского, ставшего почитай российским внутренним морем.

Недовольные заключенным соглашением были по обе стороны. Ито Хиробуми обвиняли в том, что он лишил Японию ее исконных территорий, что уход Японии из Кореи ввергнет японскую экономику в коллапс. Меня же ругали за то, что я «сдал» все русские победы, вместо того чтобы раздеть Японию как липку. Но по моему мнению, я добился всего, что было необходимо, да еще заложил все предпосылки к тому, чтобы в будущем сделать из Японии не врага и даже не нейтральную державу, а союзника. И финансово я ничуть не проиграл. Стомиллионный кредит мы вернем очень быстро. Причем дважды. Один раз — выплатами, а другой — взносами за право рыболовства в наших водах. Тем более что этим соглашением мы получили отличный рычаг воздействия на японцев. Если мы почувствуем, что Япония движется куда-то не туда и ее действия становятся угрозой для России — поднимем выплаты, и все милитаристские программы Японии быстро пойдут псу под хвост. Ведь железо для своей промышленности, в том числе военной, они будут получать с моих рудников в Маньчжурии, а рис и другие продукты, которых у японцев всегда будет острый дефицит, — с наших ферм там же. Ну и лес с наших концессий в Корее. Короче, мы привяжем Японию к себе множеством невидимых, но прочных нитей. И вообще, я убежден, что японцам лучше дружить с Россией. Куда больше толку будет, чем от той «дружбы» с США, которая была им навязана в оставленном мною будущем. А уж я позабочусь, чтобы дружба с нами не имела шансов неожиданно прерваться…

В общем, Орден Священного сокровища, которым по окончании переговоров наградил меня Муцухито, я принял вполне спокойно. Потому что считал, что заслужил его, потрудившись на благо обеих стран.

Вот так и закончилась Русско-японская война. Но на Дальнем Востоке я задержался. Теперь мне предстояло воплотить в жизнь еще один авантюрный проект, который именовался «Буры»…

Глава 8

— Едут… — прошипел Пауль, вываливаясь из кустов, окружавших прогалину на верхушке скалы. Вильюн Дидерхис, старик-бур, помнящий еще Великий трек и Андреаса Преториуса, с брезгливым видом поднял «ли-энфилд» и покосился на стоявшего рядом Гоорта Грауля:

— То есть мне надо обязательно стрелять из этого?