На перепутье

Продавец домов молча смотрел на него, и Олфайри, который пробыл среди хиннерангийцев достаточно долго, чтобы понимать и невысказанные ими чувства, вдруг ощутил, как на него нахлынула печаль. Томрик Хориман жалел его, диспетчера Пересадочной станции.

— Простите меня, — сказал хиннерангиец. — Но вы взвалили на себя непосильное бремя.

Олфайри был потрясен. Хиннерангиец горевал не о себе, а о нем. И Олфайри едва не пожалел о том, что вылечился от рака. Слишком тяжкой была эта ноша.

Томрик Хориман сжал поручень и приготовился к возвращению на Хиннеранг. На мгновение его взгляд встретился с глазами землянина.

— Скажите мне, ваша работа… Такая непомерная ответственность… Каким образом вы согласились?

— Меня приговорили к ней, — ответил Франко Олфайри. — Это цена моей жизни. Я никогда не испытывал таких страданий, даже когда умирал…

Олфайри стиснул зубы и нажал на кнопку.