На пересечении

Клифаир улыбнулся и кивнул. Раненый слабо застонал, и на лице доктора вновь появилась прежняя тревога. Он сомневался, что этот несчастный протянет до утра.

В это время в спальне Родона Двельтонь все еще горел свет. У постели мужчины сидела его младшая дочь, держа в руках тяжелую книгу. Ее лицо выглядело заплаканным, хотя при отце она не смела так откровенно показывать свои чувства. Когда мужчина спросил о ее состоянии, девочка сказала, что наслушалась рассказов пострадавших, отчего немного всплакнула.

— Но сейчас все хорошо, — решительно добавила она. — Я уверена, что маги Аориана снимут с вас проклятие, и первым же делом мы вместе поедем осматривать город. Я буду помогать вам во всем, отец. Перед сном я полистаю магические книги. Быть может, там что-то сказано о подобных проклятиях.

— Лучше ложись пораньше. Завтра будет тяжелый день, — ответил Родон. — Твоя помощь понадобится доктору Клифаиру.

— Знаю, но ночь принадлежит мне, и я буду использовать это время по своему усмотрению.

— Не слишком ли вы много дерзите, юная дама? — усмехнулся Двельтонь. — И с каких пор ты так интересуешься магией?

— С тех пор, как я столкнулась с ней лицом к лицу. Какой смысл в том, что я умею петь, вышивать и танцевать, если я не могу защитить ни себя, ни тех, кого я люблю. Лучше бы я обучалась магии.

— У тебя нет предрасположенности к этому.

— Не уверена, отец. Один городской бездомный сказал мне, что ведьминская кровь спит, пока ее не потревожишь. Кормилица сказала, что он сумасшедший, но, заглянув в одну из книг, я убедилась в обратном.

— Полоумный Игша?

— Да… Кормилица называла его именно так. Вы что-то знаете о этом пророчестве, отец?

Родон нахмурился, а затем взял руку дочери в свою и чуть тише произнес:

— Дарайа рассказывала мне о том случае, но тогда я не придал тому значения. Дело в том, что его предсказания не совсем точны, и проходит какое-то время, прежде чем начинаешь понимать смысл сказанного. Твой дед не любил вспоминать о своем отце, но люди до сих пор поговаривают о том, что первый смотритель семьи Двельтонь практиковал магию. Черную магию.

Арайа внимательно смотрела на отца, невольно испугавшись того, что унаследовала столь сомнительный дар.

— Но, быть может, — продолжил Родон, — пророчество говорит о том, что небольшая часть магической силы передалась тебе в миг твоего рождения. Ты должна была погибнуть, как и твоя матушка, но лекарь, который находился в тот час подле вас, использовал свои магические силы.

Девочка до боли прикусила губу, не зная, что и сказать. Хотя Арайа ни разу не говорила этого отцу, она всегда винила себя в смерти матери. Неужели нужно было прожить целых тринадцать лет, чтобы узнать, что и она не должна была родиться? Быть может, именно это и означало странное предсказание Полоумного Игши?

Тупая боль и одновременно облегчение проникли в сердце девочки, и она слабо улыбнулась.

— Спасибо, что сказали мне об этом, отец. Хотя я и не могу пообещать вам перестать интересоваться магией, вы сегодня сделали мне своего рода подарок.

— Подарок заключается в том, что тебе теперь не нужно выслеживать самого безжалостного колдуна в мире, которого ты так лихо поклялась убить? — Родон иронично прищурился, отчего щеки девочки вспыхнули. — Да, ты верно меня поняла, моя дорогая, я буду припоминать тебе эту выходку до тех пор, пока не выдам тебя замуж.

Арайа тихо рассмеялась, а затем, еще больше смутившись, чмокнула отца в щеку и поспешно покинула комнату.

Проводив дочь взглядом, Родон устало закрыл глаза. Теперь можно было сбросить все маски и остаться наедине со своими мыслями. Этот страшный день подошел к концу, и, быть может, уже на рассвете все покажется не таким чудовищным? Нет, все будет выглядеть еще хуже. Приедут маги Аориана, и либо Родон навсегда останется инвалидом, либо ему придется выехать за пределы замка и осмотреть свой уничтоженный город. Кто знает, как теперь будет складываться судьба горожан? Сейчас выжившие с ужасом вспоминают безжалостную стихию огня, а ведь еще совсем недавно сами сожгли заживо мать покойной Шаоль Окроэ. Браня ее, смеясь над ней и улюлюкая. Словно в насмешку пламя перекинулось на них самих.

Вот только подобная кара уже никого не вернет к жизни. Ни юную Шаоль, ни ее мать, ни отца, повесившегося вчера ночью в мрачных подземельях крепости городской стражи.

КОНЕЦ

Больше книг на сайте — Knigoed.net